Читать «Че Гевара. Книга 1. Боливийский Дедушка» онлайн - страница 69

Удивленный и встревоженный, Максим обернулся к Кавиме. Тот лежал с широко раскрытыми глазами. Неизвестно, заметил ли он Хосе, но сейчас явно был в сознании.

– Говорят, вас вернулось двое из четверых, – сказал он, пристально глядя на Максима.

– Да, – ответил тот, сглатывая.

– Двое… Но все-таки вернулись. Значит, я был слаб… – теперь Кавима говорил будто бы сам с собой, и Максим, хоть и не понимал, о чем идет речь, не решался перебивать его. – Значит, это была слабость, а не здравомыслие. Но мне позволено исправить…

Кавима поманил крючковатым пальцем. Максим присел рядом с ложем и склонился над стариком.

– Он отдал тебе волшебную вещь.

Максим вздрогнул: с тех пор, как они вернулись в поселок, Хосе заговорил впервые.

От былой лихости Увера не осталось ни следа. Хосе ссутулился и двигался осторожно и напряженно, будто каждое движение причиняло боль. Сейчас он сидел у костра, обхватив колени руками, и неотрывно смотрел в огонь. Узкое лицо Хосе густо заросло щетиной, в которой пробивалась седина, глаза ввалились. Сейчас он смотрел на Максима так, будто очнулся от глубоко сна и не может понять, где находится.

Максим молча кивнул.

– Что она делает, эта штука? – вяло спросил Хосе.

– Морок… Она наводит морок, – ответил Максим. – Показывает то, чего нет. Может быть, то, что могло бы быть… Кавима сказал, что это плохая, злая вещь.

– Тогда зачем он отдал ее тебе?

– Чтобы я отвез ее Беляеву, – Хосе чуть шевельнулся, но Максим не заметил этого. – Генерал поймет, что с ней делать. Сможет поступить правильно.

– Поступить правильно! – Хосе горько ухмыльнулся. – Ты думаешь, это так? Думаешь, правильно вообще существует?

Максим молчал. Он не знал, как объяснить Хосе то, что чувствовал. Не мог найти слов, чтоб рассказать о том, как получив на совершеннолетие небольшое наследство, тут же побежал к Беляеву делиться радостью – экспедиция, которой он бредил с тех пор, как узнал о мегатерии, теперь стала реальной! А генерал уже выходил из дому, предстояли очередные бесполезные переговоры с чиновниками. Как Иван Тимофеевич рассеянно и невнимательно выслушал на ходу сбивчивый, торопливый рассказ Максима и горько бросил: «Я не понимаю, почему мертвые звери интересуют больше живых людей». И – «глупость ты затеял, голубчик, сущую чепуху!». Как рассказать о том, какой он был старый, сгорбленный и маленький, и как из папки, зажатой подмышкой, лезли какие-то бумаги с бледно-синими печатями, как белесые, мертвые, заплесневелые листья…

До самого отъезда Максим больше ни разу не зашел к генералу. Дал себе слово, что явится только тогда, когда ему будет что показать. Фантазировал, представляя, как приходит и говорит: вот, Иван Тимофеевич, фотографии, вот этологические записки… А вот, кстати, мирный договор с лесными индейцами, которых вы считали каннибалами, и словарь. Это бы Беляеву понравилось, это бы он, лингвист и знаток языков Чако, сам автор двух словарей, оценил бы… И чтоб на улице в открытом грузовики ревел в клетке пойманный мегатерий. И чтобы Беляев вышел во двор, протер очки и озадаченно взглянул на огромного зверя, страшного Чиморте, а потом сказал бы Максиму, какое большое дело он совершил…