Читать «Том 6. Третий лишний» онлайн - страница 482

Закончили перегрузку в 14.00, а через полтора часа отошли от борта «Тикси».

Торжественно отгудели «Тикси» два раза. Рекомендации Штаба: «Найдите теплоход „Охлопков“, а потом ждите ледокол „Капитан Хлебников“».

Юрий Александрович категорически приказал мне спать.

20.09. 15.50. Подошел ледокол «Капитан Хлебников», взял на усы. Усы чрезвычайно длинные, прямо скажем, нестандартные, ибо троса за время навигации очень вытянулись. В силу этого нюанса мы болтались за ледоколом типичной сосиской. Экипаж на «Хлебникове» комсомольско-молодежный. Я этим джигитам говорю:

— Как нам эти длинные ваши сопли-то заводить?

— А как хотите, так и заводите!

Суббота. Море на замке. Прямой связи нет. Юрий Александрович просил подтвердить продолжение рейса без догрузки.

21.09. 10.30. В ноль часов уже 21.09 вышли из перемычки. Уперлись в огромадные ледовые поля — 10 баллов. Легли в дрейф. «Капитан Хлебников» нас бросил и ушел с «Охлопковым» на поводке.

Где-то близко бормочет в эфире злодей «Адмирал Макаров». «Ермака» тоже слышно.

Траверз мыса Северный Айон. Надо же: именно здесь в 1979 году долбанул наш «Колымалес» злодей-адмирал. Да, Рахметову на его гвоздях и не снилась такая ночка, которая выпала тогда нам… Все на круги своя, все на круги своя…

Море вокруг ровно и как-то равнодушно замерзает — тихо замерзает, миролюбиво, желанно, наверное, все-таки и потому умиротворенно.

И вдруг — в пять утра — бах! Будит Юрий Александрович, показывает радиограмму. Привычно зыркаю на подписи: обычно туда сперва надо нос сунуть, а потом уже текст впитывать. В финале радиограмм редко употребляемые слова «ИСПОЛНЕНИЕ ПОДТВЕРДИТЬ» и подпись замначальника пароходства. Приказ: взять в Певеке габаритные тяжеловесы.

— Куда нам их брать? — спрашиваю капитана.

— На палубу и в четвертый номер можно было бы, но вы время отправления посмотрите, — говорит Юрий Александрович.

Смотрю. Отправлена РДО была 19.09 в 18.30 по московскому времени, то есть уже тогда, когда мы из Певека ушли, приплыли сюда, к Северному Айону, и легли в дрейф у сплошных ледовых полей. И получается, нам теперь опять надо возвращаться в Певек, а Колыма-то замерзает на полный ход. Терпеть не могу возвращаться.

Натягиваю штаны и думаю.

— У вас сейчас очень философское выражение лица. Не обидитесь, если скажу, на кого вы сейчас похожи? — спросил Юрий.

— Ну?

— На помполита.

— Юрий Александрович, я вас распустил. Прощаю только потому, что вас скрючило. А вы знаете, что у помпы официальный диплом есть?

— Какой?

— Философский. Да-да, он кончил философский факультет Ленинградского университета. Неужели он вам диплом не показал?

— Нет. Но… Мы все, паладины Зеленого Храма, Над пасмурным морем следившие румб, Гонзальво и Кук, Лаперуз и да Гама, Мечтатель и царь, генуэзец Колумб…

— Хватит Гумилева! — взмолился я. — А если все-таки буду писать об этой нашей ледовой эпопее, то последнюю фразу знаю точно: «Дорогие начальники морского флота СССР, вы можете спать спокойно! Все! Больше я не ездок к Великому северному фасаду Руси! Аминь!»