Читать «Том 1. Камни под водой» онлайн - страница 48

Вольнов стащил сапоги и босым сел к столу в кубрике. У него опухли от долгого стояния на мостике ноги. Очень хотелось спать. Особенно здесь, в тепле и духоте маленького треугольного кубрика. Докрасна раскаленная печурка гудела густым и жирным угольным пламенем. По запотевшей краске на бортах стекали капли. Храпели на койках подвахтенные. Кок, белобрысый, тощий, костлявый, вяло пробовал острить. В алюминиевой миске стыл макаронный суп с разводьями красного, томатного масла. Механик сидел за столом и молчал, то и дело потирая левый бок ладонью; хмурясь, слушал, как скребет за тонким бортом лед.

— Вам нездоровится, Григорий Арсеньевич? — спросил Вольнов.

— Нет, капитан.

— А не врете?

— Нет, Глеб.

— Устали?

— Да. Двигатель меня беспокоит.

— А клык ваш как, не болит больше?

— Я его вырвал, капитан.

Кок засмеялся.

— Дед свой клык теперь на шнурке на шее вместо креста носит, — сказал он. — Что ж вы суп не кушаете, Глеб Иванович?

— Не лезет твой суп в глотку. Свари банку сгущенки, а пока убери со стола, — сказал Вольнов и на миг прикрыл глаза. И сразу замелькали перед ним ледяные блины, и шуга, и несяки, и торосы, и все вообще виды льдин в арктических морях.

Через люк кубрика глухо доносился с «Седьмого» лай Айка.

— А я, капитан, наверное, умру уже скоро, — сказал механик.

— Чего это вы? Повеселее не нашли темы?

— Смерть есть смерть, — сказал механик. Он сказал это очень спокойно. — На смерть глаза не закроешь. Она тебе их закроет… А когда Александр помирал, он о ней и не думал?

— Конечно, не думал.

— Уши вянут слушать ваш разговор, — сказал кок, обращаясь к Григорию Арсеньевичу. — С чего это вы в деревянный бушлат собрались?

Кок протирал сальный стол тряпкой, поливая под нее теплый чай из огромного судового чайника.

— Александр лет в восемь научился в шахматы играть, — сказал Григорий Арсеньевич. — Способный был парень.

— Меня он обыгрывал, — соврал Вольнов. Он всегда выигрывал у Сашки.

— Второй помощник с «Вытегры», когда мы в Австрии в Сыехаузе сидели в лагерях, сделал из глины фигуры. Тогда и я научился. Мы все-таки лучше других жили, лучше пленных: под защитой права международного, — сказал Григорий Арсеньевич.

— Как будто пленные не под защитой права… Пленные тоже по закону под защитой быть должны, — буркнул кок.

За бортом гулко лопнула льдина, и сейнер покачнулся. Вольнов потянулся к сапогам.

— Не надо. Не вставай, — сказал механик. — Помощник хоть и молодой, но дело знает.

— Вы правы, — согласился Вольнов. — Ложитесь вздремнуть. Я разбужу, если что. Наша очередь двигаться после первого отряда. Раньше середины ночи не тронемся.

Механик долго думал о том, спать ему или нет. Потом сказал:

— Нет, не буду. Не засну все равно. А засну, сразу начнет всякая чепуха сниться… Все снится мне, Глеб, как я на обрыв крутой лезу, а у меня из-под рук камни выворачиваются и я этак, навзничь (он показал как), валюсь вниз… Это у меня во сне, наверное, голова кружится…