Читать «Глаза войны» онлайн - страница 5

«Расколол» медсестру старший опер — майор Иванов, к которому я сейчас и шел. История для мадам закончилась скверно: ее отправили на «фильтр» — фильтрационный пункт. В тот же день она повесилась в камере. Как утверждали женщины, которые сидели вместе с ней в одной камере, она обмотала себе горло мокрым вафельным полотенцем: по мере высыхания то сжималось, и перекрыло, в конце концов, сонную артерию. По словам тех же «товарок», она убивалась, что русские, мол, ее изнасиловали, и поэтому она добровольно отправляется на тот свет, не вынеся позора. Да кому она нужна, насиловать ее!

Только вот ногти у трупа были почему-то обломаны, руки исцарапаны, лицо в ссадинах и гортань переломана, что полотенце ну никак не могло сделать.

Иванов испуганно клялся и божился, что пальцем ее не трогал. Представители прокуратуры хищно поглядывали на нас и задавали провокационные вопросы. Вскрытие расставило все по своим местам. По крайней мере, для прокуратуры. Но не для местных. Как рассказывали, через три дня на одном из прочеченских сайтов в интернете появилась информация о том, что федералы похитили медсестру, изнасиловали ее и повесили. Вот как бывает.

На ее могиле развевается на шесте зеленая повязка — мол, неотомщенная.

А потом мы начали проводить адресные зачистки. Начали с милиционеров, на которых нам указала перед смертью женщина. У одного много интересного нашли. Например, пять автоматов, радиостанцию, тол, выплавленный из мин и снарядов. Много литературы ваххабисткого толка на арабском, чеченском и русском языках. Чеченец молчал как партизан, и мы отдали его военным, чтобы те сопроводили юношу на «фильтр». Страж порядка был убит при попытке к бегству.

Следующий милиционер, у которого был менее богатый улов, — но на пожизненное заключение хватало — оказался более сговорчивым, дополнил имеющуюся у нас информацию. Потом мы взяли еще пять человек. С оружием, с литературой, да взрывчатки было изъято около двухсот килограммов.

Многие скрылись, когда пошли аресты. Но зато в окрестностях села прогремело два взрыва — фугасы. Один не причинил никакого вреда: подорвался сам минер, когда его устанавливал, а на втором подорвалась чеченская машина — в момент взрыва она обгоняла БТР, и приняла на себя всю убойную силу. Наших лишь контузило.

Не зря я здесь поработал три недели. Почему я? Я же не Остап: «Командовать парадом буду я!» Мы все вместе, шесть оперов вместе с начальником, падая с ног от усталости, сделали это. Вскрыли бандитскую сеть, изъяли прорву взрывчатки, предотвратили новые терракты, спасли деревню. И вот сейчас надо с ними прощаться и убывать к новому месту службы. А так неохота!

Я вошел в кабинет-комнату Иванова. Он здесь и работал и спал. Комнатка маленькая — метров восемь. Иванов внимательно изучал какой-то документ. Увидел меня, листок перевернул и положил на стол.

— Здорово! Шифруешься? — я кивнул на перевернутый документ.

— Да, нет, — он улыбнулся, — просто привычка.

— Понятно, — я кивнул, сам такой, это уже в крови. — Значит так, Паша, я поговорил с шефом насчет тебя.