Читать «Всеволод Вишневский» онлайн - страница 47

Выручил молодой организм, победил. Пришел в себя Всеволод — где оружие, маузер? Есть, на месте… Где газеты? Первая Конная уже на Кавказе.

Черное море снова будет нашим.

Спустя неделю в дневнике появляются радостные, прыгающие, обгоняющие друг дружку строки: «Весна идет! Новый подъем! Силы мои восстанавливаются. От смерти опять — в который раз?! — ушел. Я еще жив! О, как хорошо! Разрешили пойти в город. Бреду по солнышку. Ноги как будто подменили: не гнутся — как протезы. Читаю фронтовые сводки, расклеенные на стенах домов и на заборах…»

Лишь только немного окреп, потребовал, чтоб выписали. «Сейчас я так рад, что выздоровел, — сообщает Всеволод в письме к отцу от 19 марта 20-го года, — хотя по правилу надо лечиться: уши и ревматизм, но нужен хороший госпиталь или санатория, ванны, электролечение и т. п. Здесь же этого нет».

Он устал, и если бы не сознание долга, остался бы в тылу, пошел бы работать в газету или отправился на Волгу. Но вот прочел телеграмму РОСТА: «Взят Новороссийск!» И — не выдержала душа, рванулась к морю, на Кавказский фронт. Он стремится быть если не на корабле, то среди моряков. К тому же есть и законное основание: незадолго до болезни Вишневского командир бронепоезда «Коммунар» № 56 получил телеграфное распоряжение Морского Генерального штаба: срочно откомандировать из армейских частей всех матросов для получения назначения на флот.

Поезд прибыл в Новороссийск в пасхальную ночь. Всеволод дождался рассвета и направился в гостиницу. Усталость дикая. Известно, каковы поездки по местам, где только что прокатилась война: бесконечные пересадки, ожидания на полуразрушенных вокзалах. Но у него хватило энергии, внутренней собранности не раскиснуть от стреляющей боли в ушах и приступов ревматизма, не затосковать смертельно на какой-нибудь заброшенной станции.

В руках у него корзинка с вещами — ненадеванный клеш, рубаха фланелевая, форменка и ботинки шевровые; две гранаты, разобранный карабин да маузер. Без оружия матросу никак нельзя, а форму номер 3, парадную, возит с собой Всеволод для особого случая — для первого дня окончательной победы. И еще в корзинке — тетрадки-дневники. Даже в самые горячие дни и ночи похода Первой Конной пулеметчик Вишневский выкраивал минуты, чтобы записать поразившую его жизненную картину, эпизод, разговор или просто меткое словечко. И не только героика, пафос боев, но и быт, проза фронтовой жизни ложатся на плотные листы ученической тетради…