Читать «Всеволод Вишневский» онлайн - страница 248

— Сегодня, 25 августа, получил от Всеволода историческую записку.

Цитирую: «Сидел ночь над рукописями — 500 и 250 страниц. Устаю… Хватит… Надо заняться своим творчеством…»

Страницы дневника (а он по-прежнему ведется практически без пропусков) свидетельствуют о внутренней борьбе, о той сложной гамме чувств, которая тогда владела Вишневским. В этом смысле любопытна запись беседы с одним оборотистым литератором, пытавшимся втолковать ему:

— Всеволод, зачем ты занимаешься организационной работой? Плюнь, никто спасибо не скажет… Писать надо, ценят только дело, утилитарно. А у тебя сколько наблюдений, дневников…

Видимо, в словах собеседника Вишневский уловил плохо скрываемый житейский практицизм, потому что прокомментировал довольно строго: «Я вырос в среде более суровой — и во мне неискоренимое отрицание всего этого хватания благ; во мне есть суровость, нетребовательность времен гражданской войны; я до ненависти, до холодного бешенства не люблю ловкачей, „красивую жизнь“, „светское“…»

Как когда-то в молодости, работа над новым художественным произведением притягивает и одновременно пугает. Он понимает, что после гигантского сотрясения, всколыхнувшего весь мир, надо писать иначе. Но как? На исходе войны казалось, что стоит только засесть за письменный стол, и новая пьеса, в которой будет вся мыслимая амплитуда переживаний и чувств, сразу же выльется на бумаге. Здесь будет и мрак, и смерть декабря 1941-го — января 1942 года, и неистовое упорство питерцев, упорство вековое, здесь все пронизано ветрами моря, гулом исторических событий…

А теперь все гораздо сложнее. Всеволод Витальевич много читает и думает о России, об органической, народной линии в литературе: былины, исторические песни, Ломоносов, Радищев, Державин, Пушкин, Гоголь, Толстой, Тургенев, Щедрин, Успенский, Короленко, Чехов, Горький… И главными, определяющими свойствами этой литературы ему видятся: ясность, патриотизм, сила, нравственные устои. Ключи к познанию характеров, образов будущих романов и пьес — в освоении сокровищ вековой культуры народа, богатств русской литературы.

Размышляя о путях развития драматургии, Вишневский решительно противится попыткам нивелировать пьесы и свести их к бытовой производственной драме. Вот как видит он задачи писателя в своем любимом жанре: «Современная драма только и может быть реалистической, полной остроты социальной мировой схватки; она должна развивать все передовые черты драматургии России, наиболее устремленной к прогрессивным целям. Искать нужно через драмы Горького, Островского, Чехова, Л. Толстого. Реализм, философский анализ, романтические взлеты».

Итак, творческая зрелость вывела писателя на магистрали классической драматургии, однако при этом он сохраняет и особенный, подтвержденный собственной практикой взгляд.

По-видимому, слишком мала еще была временная дистанция, чтобы создать художественное произведение о войне, о блокаде. Ведь совсем не случайно спустя десятки, лет Александр Яшин писал: «Ленинград в годы блокады — не тема для сочинений. Тут все пахнет кровью и не требует домыслов. Более сильных картин людского горя и героизма не может представить самое воспаленное воображение. В этом случае надо писать либо так, как было, как ты видел, либо не писать совсем. Я много лет не мог даже рассказывать о виденном и пережитом в Ленинграде…» (25 августа 1964 г. Из дневников).