Читать ««Долина смерти». Трагедия 2-й ударной армии» онлайн - страница 260
Изольда Иванова
Погибли в кровопролитных боях у Мясного Бора разведчики Александр Сильчихин, Геннадий Бакуменко с рудника Телиер-Толу, Иван Антронов из Кузедеево, Иван Дружинник и его брат Николай Дружинник из Первого Бекорана и многие другие.
Это были мужественные и храбрые ребята, беззаветно преданные Родине, комсомольцы и коммунисты. Ведь не случайно, что только за период с октября 1941 по апрель 1943 г. батарея сбила 38 вражеских самолетов, уничтожила много танков и большое количество пехоты.
Ближе к весне 1942 г., когда со всей очевидностью стало ясно, что 2-я ударная попала в окружение (мы сумели в полном составе выйти из кольца), перед нами была поставлена задача прикрывать две понтонные переправы через р. Волхов от авиации противника.
Прямо скажу, что задача была не из легких. Немцы бросали на эти переправы по 40–50 самолетов сразу и по 5–6 раз в день. А те в первую очередь старались подавить зенитную оборону. Эта оборона состояла всего лишь из одной нашей батареи. Вот где еще раз проявили свое мужество наши сибиряки.
Тот, кто испытал 5-10-минутный налет вражеской авиации, может быть, поймет, что такое 5–6 воздушных налетов на батарею в течение одного дня. Вой сирен пикирующих бомбардировщиков «Юнкерс-87», взрывы десятков бомб, пулеметные и пушечные очереди «мессершмиттов», в упор, на бреющем полете расстреливавших батарею, не сломили мужества и стойкости сибиряков.
Казалось бы, на батарее не должно остаться никого в живых, но она, как феникс, снова возрождалась из пекла и на каждый бомбовый удар отвечала артиллерийскими залпами, и «лаптежники» или «музыканты», как тогда мы называли «Юнкерс-87», один за другим находили себе могилы в ленинградских болотах.
Бои эти продолжались до июля 1942 г.
Много еще ратных подвигов совершили бойцы и командиры нашей батареи. Об этом можно было бы написать книгу, но, к великому сожалению, нет архивов и дневников.
Ф. Бахарев,
бывш. командир орудия 461-го озад
Г. А. Стеценко
Письмо военкому
Пишет вам рядовой боец саперной роты 22-й отдельной стрелковой бригады Григорий Стеценко.
В ряды РККА вступил добровольно 18-летним в первый день войны. На Волхов попал в декабре: наша рота прокладывала пути-дороги частям 2-й ударной армии, наступавшей на Любань. В марте 42-го наступление прекратилось, поскольку не стало подвоза продовольствия и боеприпасов. Четыре месяца мы находились в окружении, в болотах, под обстрелами и налетами вражеской авиации, в условиях непрекращающегося боя. Ели павших лошадей, траву, кору деревьев… И все-таки верили в Победу, в то, что обязательно будем на Большой земле! Эта вера давала нам силы, и 26 июня 1942 года мы пошли на свой последний штурм с одной мыслью — прорваться во что бы то ни стало! Мне не забыть ни одного из тех дней, как не забыть и последнего боя…
В белую ночь с 25 на 26 июня мы прорвались через непроходимое болото к Мясному Бору, где по нас открыли всевозможный огонь — артиллерийский, минометный, автоматный. Скрываясь от огня, мы угодили на минное поле, и многие остались там навсегда. И сейчас перед глазами наш лучший шофер Ваня Рязанов. Он лежал на спине в двадцати метрах от немецких блиндажей и смотрел в чистое небо мертвыми глазами… Меня здесь тоже ранило осколками мины в обе ноги. Обескровленный, я лежал в вязкой болотной жиже и плакал от бессилия.