Читать ««Долина смерти». Трагедия 2-й ударной армии» онлайн - страница 143

Закипела работа по формированию батальона, укомплектованию его всем необходимым согласно штатному расписанию.

Н. И. Круглов,

полковник в отставке,

бывш. командир роты 96-го отдельного саперного батальона 92-й сд

Н. П. Бородавка

Я служил в девяносто второй

Любанская операция, начавшаяся 13 января 1942 г. и продолжавшаяся до 25 июня 1942 г., сильно повлияла на события на всем советско-германском фронте. Войска Волховского фронта, по сути, приняли на себя огонь, который предназначался Ленинграду. В боях, которые вела 2-я ударная, было много «трагического, но еще больше героического», — писал Мерецков.

Вот о героическом, о силе духа воинов при трагических обстоятельствах, мне — бывшему командиру огневого взвода, парторгу полковой батареи и члену партбюро 22-го сп 92-й сд и хочется рассказать.

Я с начала и до конца Любанской операции был ее участником.

В январе 1942 г. стояли сильные морозы, глубокие снега. Наш 22-й сп отличился при освобождении Будогощи. Пушки моего взвода крепко поработали, обстреливая центр поселка.

Наша 92-я сд одной из первых подошла к Волхову и заняла ряд населенных пунктов на западном берегу. Наступать было трудно. Противник построил сильные укрепления, пристрелял каждый метр. Но бойцы и командиры смело шли в атаки, а мы — артиллеристы — обрабатывали передний край противника.

Примерно к 20 января дивизия вышла ко второй, главной оборонительной позиции врага, расположенной вдоль железной и шоссейной дорог Новгород — Чудово. С каждым днем бои становились все ожесточеннее. Мы несколько раз прорывали оборону противника, но немцы восстанавливали положение.

Основными причинами наших неудач были недостаток снарядов и господство немецкой авиации в воздухе.

В одном из боев за железнодорожную линию командир батальона Марципака попросил меня перед наступлением пехоты обработать огнем передний край немцев. Я ответил, что стрелять по площади не могу, так как у меня только 7 снарядов на пушку. Комбат разволновался, резко выругался и приказал батальону по-пластунски, частыми перебежками идти на сближение с противником. Пехота пошла. И немцы открыли по ней такой шквальный огонь из пулеметов, автоматов и минометов, что снег кипел вокруг наступавших. Я не выдержал и приказал обоим расчетам прямой наводкой ударить по двум дотам, которые вели особенно интенсивный огонь. Расчеты мигом выполнили мой приказ. С первого же снаряда полетели вверх земля и бревна первого дота. Вторая пушка сделала три выстрела и промазала. Видимо, испугавшись артогня, и другой дот замолчал. Комбат, наблюдая за стрельбой, воодушевился и только просил: «Ну, добей! Добей левый дот! Остальные добьет моя пехота!»

Но пушки замолчали. Стрелять было нечем.

И, когда пехота снова поднялась в атаку, дот накрыл бегущих солдат сумасшедшим минометным и пулеметным огнем. Наступление захлебнулось. Боевое задание осталось невыполненным, хотя батальон потерял половину личного состава.