Читать «Судный день» онлайн - страница 123

Новая «разочаровывающая» теория уважаемых египтологов о том, что в пирамиду через этот ход (т. е. через шахту Гантенбринка. — Э. Д.) неоднократно забирались люди с целью ее разграбления, кажется полным бредом. А давайте на минутку представим себе другую ситуацию. Например, что калиф Абдулла Аль-Мамун — тот самый, которому в 827 году нашей эры удалось попасть в ход, ведущий внутрь пирамиды, нашел бы какой-то другой вход в пирамиду, отличный от известного нам сегодня. Если бы он дошел до 74-го ряда камней и там наконец отыскал камеру. И в нее бы вел ход размером в 20 сантиметров. Позже археологи назвали бы эту камеру «камерой Мамуна». А вот теперь они, обнаружив то же самое, обзывают данный ход «ходом для души», «стилизованным коридором» или вообще «воздушной шахтой». Но вот однажды Рудольф Гантенбринк при помощи своего маленького гусеничного робота пробирается на 60 метров вглубь, однако там робот заходит в тупик, так как дальнейший путь прегражден каменным блоком. И, по мнению ученых, за этим каменным блоком не может находиться еще одна камера, так как из-за ее размеров по ней «невозможно было бы транспортировать саркофаг или некие сокровища».

Простите, уважаемые господа, но дело в том, что эта шахта ведет в «камеру царицы». Вам это ни на что не намекает? Плюс к этому, вряд ли кому-то действительно пришло бы в голову транспортировать некие ценности по проходу размером всего в 20 сантиметров. За каменными дверями, преграждающими шахту Гантенбринка, может находиться еще одна камера, в которую ведет какой-то другой ход, — точно так же, как это происходит в случае с «камерой царицы». Согласно наблюдениям шахта ведет либо в «камеру царицы», либо из нее. Но помимо этого в комнату царицы ведет еще один, совершенно отдельный вход, доступный человеку. Простите, но вообще-то обе шахты в «камере царицы» — как южная, так и северная — были прочно замурованы до тех пор, пока мистер Диксон не решил наделать в стенах дыр; если бы этого не случилось, мы бы так ничего и не узнали об этих шахтах и ни по одной из них не смог бы пробраться робот Гантенбринка.

В то же время, если бы этого не случилось и робот Гантенбринка как-то пробрался бы в одну из шахт по неизвестному нам ходу снаружи, он бы тоже наткнулся на замурованную стену перед «камерой царицы». И все ученые сошлись бы в одном: это конец, дальше пути нет. Да, возможно, за замурованным ходом действительно ничего нет. И, возможно, никто так и не попытается пробурить затор или пробраться через него каким-то иным образом. Но разве это будет тогда научным подходом? Где же наше хваленое научное любопытство, если мы малодушно пытаемся убедить себя в том, что за загадочной дверью ничего нет и не стоит даже пытаться туда проникнуть? А каждого, кто придерживается иного мнения, объявляем отступником и безумцем?