Читать «Погребенный светильник» онлайн - страница 3

Все произошло так, как потребовал Гензерих. Никто не метнул копья, никто не взмахнул мечом. Через час весь Рим принадлежал вандалам. Но победоносное войско пиратов не набросилось на беззащитный город, подобно дикой орде. Сомкнутыми рядами, укрощенные железной дланью своего предводителя, высокие и крепкие воины с волосами цвета льна маршировали по Via Triumphalis, лишь изредка бросая любопытные взгляды на тысячи белоглазых изваяний, чьи безмолвные уста обещали, казалось, богатую добычу. Сам Гензерих сразу же направился в Палатин, покинутую резиденцию императора. Однако он не ответил на славословия сенаторов, боязливо выстроившихся вдоль въезда, не отдал приказа готовить пиршество. Едва взглянув на подношения, которыми богатые граждане надеялись смягчить его суровость, он немедленно склонился над картой и наметил план скорейшего и самого основательного грабежа города. Каждая воинская сотня получила в свое распоряжение район, и каждому из командиров было приказано отвечать за дисциплину людей. Ибо то, что теперь начиналось, было не диким и беспорядочным разбоем, но планомерным и методическим сбором дани. Сначала по приказу Гензериха были закрыты ворота и расставлены посты, чтобы в огромном городе от него не ушла ни одна пряжка, ни одна монета. Затем его солдаты конфисковали лодки, экипажи, вьючных животных и принудили к службе тысячи рабов, чтобы как можно скорее переправить все до единого сокровища Рима в африканский разбойничий притон. И только теперь началось последовательное, холодное, бесшумное, деловое разграбление. Искусно и ловко, как опытный мясник, разделывающий тушу животного, Гензерих за тринадцать дней выпотрошил живой город, извлекая кусок за куском из вздрагивающего от боли тела. Под руководством знатных вандалов, сопровождаемые писцами, отряды Гензериха переходили из дома в дом, из храма в храм, забирая все ценное и движимое имущество: золотые и серебряные сосуды, зажимы, монеты, ювелирные изделия, благоухающие амброй ожерелья из Скандинавии, меха из Трансильвании, степной малахит и кованые персидские мечи. Они заставляли ремесленников аккуратно снимать со стен храмов мозаики и выламывать из перистилей порфирные плитки. Все делалось обдуманно, умело и четко. Бережно, при помощи лебедок, ремесленники сняли бронзовые колесницы с триумфальных арок, а рабы кирпич за кирпичом разобрали позолоченную крышу разграбленного храма Юпитера Капитолийского. И только неподъемные бронзовые колонны по приказу Гензериха были разбиты молотками или распилены, чтобы не пропала бронза. Улица за улицей, дом за домом подвергались тщательному опустошению. Дочиста обобрав жилища живых, вандалы сразу же взламывали склепы, пристанища мертвых. Вскрыв каменные саркофаги, они вынимали из них металлические зеркала, вырывали драгоценные гребни из потускневших волос покойных матрон, сдирали с голых скелетов золотые пряжки и стаскивали с трупов перстни-печатки; их алчные руки выхватывали изо рта у мертвых даже обол, приготовленный для оплаты перевозчика в потустороннее царство. Всю добычу грабительских рейдов вандалы собирали отдельными кучами в заранее отведенном месте. Там лежали рядом златокрылая Ника, украшенный драгоценными каменьями сундук с мощами святого и игральные кости знатной дамы. Серебряные слитки соседствовали с пурпурными одеяниями, тончайшее стекло с грубым металлом. Писец на своем длинном пергаменте помечал неуклюжими нордическими буквами каждый предмет, дабы придать грабежу видимость некой законности. Гензерих со свитой бродил по этой свалке, поддевал палкой вещи, рассматривал драгоценности, улыбался и одобрял. Он с удовольствием наблюдал, как телеги и лодки, одна за другой, покидали город. Но ни один дом не сгорел, ничья кровь не пролилась.