Читать «Лицом к подсознанию. Техники личностного роста на примере метода самотерапии» онлайн - страница 49
Мюриэл Шиффман
Когда Мэри рассказывала о том, как подбирала за Джоном грязную одежду, было очевидно, что ситуация содержит для нее свои скрытые смыслы. «За кого он меня принимает, — раздраженно говорила она, — за служанку?» Этот опыт унижал ее. Если бы она рискнула исследовать внешнее чувство и попыталась открыть, что лежит под поверхностным слоем, она нашла бы истинный способ прекратить свою опасную игру вместо того, чтобы менять ее на другую.
Однажды я наткнулась на скрытое чувство по чистой случайности, при помощи метода, описанного в главе «Как подкрасться к скрытому чувству». Я чистила яблоки для пирога, слушая записи из венгерского фольклора, и неожиданно для себя обнаружила, что плачу. Я не могла понять, почему. Это была энергичная, радостная музыка, деревенские танцы. Что меня так опечалило? Если бы это произошло несколько лет назад, я, вероятно, просто поменяла бы пластинку, но теперь я уже знала, что нельзя упускать такой отличной возможности — ведь это чувство не было вызвано какой-то личной неудачей, виной или неполноценностью, которые могли бы ослабить меня.
Когда песня закончилась, я проиграла ее еще раз и еще раз. Чувство печали сохранялось, и я задала себе вопрос: «О чем мне это напоминает?» Счастливые танцующие крестьяне, то и дело звонко выкрикивающие какие-то слова. Казалось, им так весело. Как на вечеринке. Вечеринки… Я обожала вечеринки. Не эти огромные сборища вежливых незнакомцев, обязанных поддерживать разговор между коктейлями, а небольшие, теплые компании, когда собираются родственные души, старые друзья: музыка, хорошая еда и увлекательные темы для разговоров. Вечеринки, где мне было так хорошо среди людей, которые знают и любят меня, где мы наслаждаемся отдыхом от повседневной рутины, вдруг становясь привлекательнее и остроумнее, чем обычно, где я окунаюсь в магически теплую атмосферу и откуда ухожу с таким сожалением…
Вечеринки всегда были больной темой в нашем браке. Насколько я любила вечеринки, настолько же Берни их ненавидел. Мы выработали по этому вопросу некоторые компромиссы. Иногда мы оставались дома и пропускали вечеринку, чтобы доставить Берни удовольствие: тогда я чувствовала себя мученицей, а Берни испытывал вину. Иногда мы шли туда, чтобы доставить удовольствие мне: тогда наступала моя очередь беспокоиться, потому что ему было скучно, и ближе к полуночи (в самый разгар веселья) цвет его лица обретал бледный оттенок. На мой виноватый взгляд он казался ужасно
О чем еще напоминала мне эта музыка? Цыганские мелодии. Венгерские цыгане. Родители моей матери были выходцами из Венгрии! (Если честно, то это не так. Откуда у меня взялась эта мысль? Возможно, какая-то скрытая часть меня пыталась помочь процессу самотерапии. Подобные опыты уже случались со мной.) Цыгане… Отец раньше частенько язвил в сторону родственников моей матери: «Богема… Да просто цыганский табор!» Это напомнило мне о вечеринках, которые устраивались в доме моей бабушки. До пяти лет, пока родители еще не расстались, я часто бывала на вечеринках в этом большом старом доме: тети и дяди, кузины и друзья семьи, люди всех возрастов. Чудесные вечера, изысканная еда, смех и музыка, песни и танцы. Я была любимой внучкой, которую все баловали и с которой так много носились, просили продемонстрировать таланты, станцевать дал собравшихся гостей.
