Читать «Маздак» онлайн - страница 123

Словно не слыша подоплеки в каждом вопросе, серьезно отвечал кесарь. Кучка тихих евнухов сидела за ним. Авраам вспомнил известное высказывание одного из них — государственного старца Урвикия. Когда патриарх обратил его внимание на то, что сатана просыпается в людях на ипподроме, великий евнух сказал: «Вот и хорошо: крепче спать будет потом!» Как на земную реальность, без варварской претенциозности и мистики, смотрели они на людские страсти. Выход давали им здесь, и не копились эти страсти в душах до безумной грани…

Их мало интересовали уже древние герои. Ловкий Язон с хитроумным Одиссем явно брали верх над первобытным Гераклом. Равновесие правило империей. Теплое синее море плескалось у здешних берегов, солнце не жгло так немилосердно. И не было столько голодных…

— Может быть, погреться захотел твой эпарх Ксантий?!

Трибуны примолкли. Это была откровенная угроза, хоть и относилась к управителю города. На главной улице Месе, идущей от Золотых Ворот, видел Авраам почерневшие остовы домов. Даже многочисленные монументы и стены императорского дворца на Августеоне опалены были пожаром. Не так давно возмущенные демы после представления на ипподроме начали подряд поджигать дома сенаторов, а кесаря забросали камнями…

— Полисионерам претория, магистрам и милиции указано на возможность новых выступлений демагогов…

Опять долго шумели трибуны, угрожающе вскидывались кулаки и выкрикивались проклятия кесарю, пока разноцветные трубачи не затрубили в сверкающие трубы–фанфары. Ромейские актеры–мимы нестройной толпой шли из ворот, и овацией встретил их ипподром.

А мимы уже перестроились на ходу, трое отделились от остальных, запрыгали впереди. Один из них приставил к лицу огромную, больше себя самого, маску и степенно, размеренно зашагал взад и вперед по театральным подмосткам. Ахнули трибуны: это он ходил по арене — Анастасий Дикор, уравновешенный, дебелый, выбранный императрицей в мужья из простых чиновников–силенциариев. Со дня воцарения не оставляли его в покое мимы, и неоднократно изгонял он их за наглость из стен города…

А двое других пока что вывернули плащи. Один из них оказался голубым, другой — зеленым. Маски нацепили они и стали с двух сторон по–собачьи хватать Анастасия за полы. Но тот продолжал спокойно выхаживать, ловко и незаметно лягая голубого и зеленого демархов. Авраам качался от хохота вместе со всем ипподромом. Размеренно аплодировал кесарь в своей ложе, гулко били в ладоши подлинные демархи…

Потом набежала целая толпа мимов. Маски и одежды изображали все диоцезы империи, и каждый оттеснял другого, чего–то требуя от кесаря. Копт из Египта вкупе с армянским нахараром совали ему свои кресты в утверждение божьей природы Спасителя; их отталкивал несторианин из Эдессы; грубый иллириец тащил императора в сторону старого Рима, показывая при этом пальцем на скалившего зубы готского конунга; тощий самаритянин, взявшись за руки с иудеем, выбирали камень покрупнее, чтобы толкнуть его на Новый Рим. И еще громадный, нелепый, красноротый зверь все рычал из–за Евфрата: зубы у него торчали из головы, хвост был покрыт шипами, длинные крючья заменяли руки и ноги, а на туловище была натянута черная персидская куртка–каба…