Читать «Роман о девочках (сборник)» онлайн - страница 181

А сейчас мы на 3 дня летим на ледник. Я что-то наверное, заболел, горло и всего ломает. Целую тебя, Люсик! Напиши ласковое письмо.

Володя.

24 августа 1966 года, Кабардино-Балкария,

Иткол – Москва, Л. Абрамовой

Как прекрасно, когда у человека (у хорошего) есть жена, и когда она пишет письма, когда у него есть дети (двое), и когда они (дети) разговаривают по-русски.

Солнышко! Люсик! Привезли мне на ледник твое письмо и телеграмму из Вильнюса. Но… телеграмма, считай, что как будто не дошла. Потому что вырвался сегодня только на полдня с ледника. А письмо (не то, после которого пишу сейчас, а то, которое привезли на ледник), меня обеспокоило. Как твои <…> дела? Конечно, это злой рок, так не бывает. Ты – гигантская флюктуация, и я тоже. Я по приезде узнаю все <…>, и только после этого, если ты, конечно, согласишься, можно сосуществовать. А вообще, я правда, очень беспокоюсь. Уж слишком часто, и правда, лапа, больше этого не будет. Ну! Это не для письма.

Я – горный житель, я – кабардино-еврейский-русский человек. Мне народный поэт Кабардино-Балкарии Кайсын Кулиев торжественно поклялся, что через Совет Министров добьется для меня звания заслуженного деятеля Кабардино-Балкарии. Другой балкарец, великий восходитель, хозяин Боксанского ущелья, тигр скал, Хусейн Залиханов, которого, по слухам, знает сама королева Великобритании (она-то и обозвала его «тигром скал»), так вот, он присоединился к обещаниям кавказского стихотворца и сказал, будто я могу считать, что я уже деятель. Потому что я якобы написал про горы, а они, горы, – в Кабардино-Балкарии, значит, все решено. Это, конечно, разговоры, но было бы смешно.

Мы уже несколько дней ничего не снимаем, хотя меня отщелкали уже прилично, и главное, сняли 2 песни. Погода там, наверху, не очень, холодно и грозы, идет снег. Альпинизм – это прекрасный способ перезимовать летом. Но нам дали пуховые костюмы, и в них тепло. Я не буду писать подробно про горы, про 1-й, 2-й и 3-й ледниковые периоды и т. д. Все – по приезде. Надеюсь вырваться в конце месяца. Но не знаю. Я тереблю режиссеров, чтобы быстрее, чтобы меньше ездить потом. Но… не знаю, что из этого получится. Все в руках метеослужбы. Здесь все время бьются насмерть альпинисты, и в связи с этим прибавляется тем для разговоров и поводов для грусти.

На леднике – дикая тоска, нет света, живем на морене, в камнях, все время грохот – то гроза, то лавины. Уже не страшно, а, напротив, даже красиво.

Теперь проза. Я до сих пор не получил ни копейки денег: ни за роль, ни за песни. Дирекция шлет трагические телеграммы. Пока бесполезно. Сегодня я заявил, что больше работать не буду, пока не будет ставки и денег. Послали этот текст – дословно – в Одессу. Держитесь пока. Потом что-нибудь придумаем. И я скоро приеду. Теперь уже скоро. Мне тут осто… (здесь опять, как ты в Ленинграде). Целуй, лапа, детишек, я их очень люблю. Всем, кому хочешь, привет.