Читать «В сибирских лагерях. Воспоминания немецкого пленного. 1945-1946» онлайн - страница 65

– Я пробовал, но у меня не особо получается. Если бы я лучше питался, было бы больше силы, может, дело пошло бы легче.

– Ладно, я поговорю с бригадиром. Он поволжский немец. Думаю, вы с ним сработаетесь.

На этой ноте мы попрощались. На следующий день я получил работу. Он оказался прав: бригадир принял меня хорошо. В тот момент я понял, что меня ждет светлое будущее. Или это была судьба? Это была работа, о которой можно только мечтать.

Здесь мы получали важные привилегии. Нам давали продуктовые карточки, позволяющие питаться гораздо лучше. Моя работа заключалась в собирании дров, сена и соломы, а также опилок. Дел было столько, что часто я не знал, чем заняться в первую очередь. Мы работали со скотом, а потому не имели ни праздников, ни выходных. Рабочий день заканчивался в семь часов вечера, и мы в прямом смысле не видели белого света, потому что звезды на небе появлялись уже в три часа дня. Наступление сумерек чувствовалось сразу, потому что как только садилось солнце, температура резко падала.

Утро начиналось в семь часов. Первым делом я убирал стойло, кормил и поил животных. Напоить их было проблемой: сначала требовалось пробить двухсантиметровый слой льда, а уже потом наполнить ведра. Чтобы очистить стойло, также требовались немалые усилия, потому что навоз примерзал к земле. После всех первоочередных дел мы приступали к рутинной работе.

Скотобойня

Были и особые дни, когда забивали скот. Наш бригадир и мясник из Восточной Пруссии по имени Франц занимались этой процедурой. Скотобойня располагалась в другом бараке, отдельном от остальных. Он использовал кинжал, который втыкал в шею животному, тем самым полностью парализуя его, а потом перерезал горло. Однажды я видел, как мясник резал козу. Схватив ее за рога, он перерезал ей горло, и кровь стекала на пол. Меня сильно впечатлило это зрелище, хотя к тому времени все мы привыкли к любому виду жестокости.

Кишки он выбросил в снег. Но скоро сбежались голодные заключенные, чтобы подобрать их. Почистив и сварив, внутренности можно было есть. После забоя со скота обычно снимали кожу, на которой оставался слой жира. Срезав мясо, шкуры подвешивали, а потом срезали подкожное сало и оставляли для себя.

Существовало правило: когда резали скот, офицеры приходили поживиться. Мясо, а особенно свинина, пользовалось самым большим спросом на черном рынке. На продуктовые карточки люди могли получить конину или мороженую свинину. Ближе к вечеру, по окончании работы, мы собрали мясо и понесли его в помещение продсклада.

Потом мы поехали отчитываться, и я только и успевал следить, чтобы ничего не вывалилось на снег. Скоро появился проверяющий. Он посмотрел на мясника.

– Все здесь? – спросил он.

– Да, – ответил мясник не краснея.

Но проверяющий не поверил ему. Он индивидуально пересчитал все куски – ноги, хвосты, сердца, ничего не пропуская. Затем взвесил мясо.

Мы загрузили мясо в сани снова. Здесь не было никакой возможности урвать себе что-нибудь.

Вернувшись к себе, бригадир достал нож и разрезал на несколько кусков заранее припрятанное мясо.