Читать «Побочный эффект» онлайн - страница 2

* * *

В противоположность богине Афине, выскочившей из головы Зевса во всеоружии, "теория Гирина" явилась на свет из головы Глеба Гирина в довольно беспомощной форме. Казалось, ей никак невозможно было долго противиться напору праведного гнева негодующих критиков. Но вот что странно: на Земле он вызвала не только взрыв несогласия, но и такую горячую защиту, какую вряд ли приобретала какая-либо другая научная теория-догадка.

По-моему, если ее со временем и вправду придется отвергнуть на радость критикам, это никак не умалит ее заслуги, связанной пусть не с разрешением и даже пусть не с постановкой, но хотя бы с привлечением внимания к некоторым любопытным вопросам.

Раствор идей, из которого она выкристаллизовалась, уже давно был насыщен солями наводящих парадоксов. И все же даже столь парадоксальная голова, как голова Глеба Сергеевича Гирина, нуждалась, мне кажется, в помощи, в подсказке, чтобы измыслить столь странную теорию. И она — голова эта — получила необходимую помощь! Ей помогли обстоятельства, так наглядно и поучительно соединившиеся во время пребывания на странствующей планете звездолета "Звездового".

Пути планеты и звездолета сошлись в начале третьего года его путешествия. Как выяснилось впоследствии, звездолет и планета двигались по одной и той же силовой линии мирового кинетационного поля, Незадолго до их встречи, команда «Звездового», состоявшая из двух человек и одного искусственного существа, листала фотографические альбомы.

* * *

Почему старинные альбомы всегда так волшебно пахнут? Не знаю. Быть может, потому, что веет от них ароматом незримых теней прошлого, неслышно скользящих по их старинным страницам.

Не все портреты, рассматриваемые Гириным и Зениным, были им знакомы. Зато они хорошо были знакомы Ульдстругу — престарелой мыслящей машине, склонившей над альбомами свой рогатый телескопический глаз. Их прототипам Ульдструг давал живые обрисовки и рассказывал про них любопытные истории…

— Стыдно, стыдно вам ничего не знать о Сергее Пущаровском! — восклицал Ульдструг, покачивая своим телескопическим глазом. — И особенно стыдно тебе, Сева, — строго добавил он, обращая укоряющий глаз на Всеволода Ивановича Зенина, — ведь это же племянник Елены Сергеевны — твоей прапрабабушки.

Ульдструг минуту помолчал и заговорил нежно и умиленно:

— Я знавал Сережу еще малюткой. Крошечный розовый такой карапузик. Елена Сергеевна купала его в маленьком тазу, и все удивлялись, как он в нем умещается. Однажды, когда Сережа был уже постарше, он играл с порохом. Порох взорвался и опалил ему половину волос. Елена Сергеевна в ужасе: "Что с тобой! Как это получилось?!" Но Сережа не растерялся и ответил: "Я вечером лез через окно из сада и нечаянно обжегся свечой, стоявшей на подоконнике".