Читать «Глухой приход» онлайн - страница 3

— Да. Хочет посмотреть как я из сего затруднения выйду, с честью ли? Глядите, он даже сюда и священника не шлет!

Аргумент был неоспоримый.

В самом деле, уже полгода дьякон, окруженный почетом, про живал в приходе, а за все время приехал сюда один только священник, да и тот немедленно впал в тоску и через три дня сбежал. Несмотря на всю сладость почета, дьякон стал весьма задумываться. Запасы были прожиты, а доходов не поступало. Да и какие же до ходы, когда никаких треб не совершалось? Свадьбы на тройках с бубенчиками уносились во мглу степей — в другие приходы. Покойники на медлительных под водах проезжали мимо окон дьяконского дома, направляясь за сорок верст в поисках отпетия и наводя дьякона на грустные думы не только о тщете всего земного, но и о катящихся мимо дома его рублях и полтинниках. Что же оставалось? Сборы хлебом? Но дьякон обошел раз все тридцать дворов, и больше идти ему не захотелось, ибо, хотя все и подавали с удовольствием, набралось ровно восемнадцать пудов. Везти их продавать за сорок верст? Подводу нанимать?

— Вася, — говорила дьяконица, ибо дьякона звали Василием Ивановичем, — ведь скоро за сына платить…

Дьякон угрюмо гудел.

— Подожду-у-у-т!

Однако стал крепко задумываться.

Загнали его сюда, забыли его тут, сами в изобилии живут, а о нем и думушки мало. Они-то праведники? Грешнее он других, что ли? За что же должен претерпевать муку адскую раньше Страшного Суда Господня? Нет, должно быть, на их милость и надеяться нечего! Скоро отсюда и уехать не на что будет, придется с дьяконицей по полям пешком идти, а сына за спину посадить. Хоть бы какой захудалый поп приехал! Хоть бы малую толику денег раздобыть да и уехать отсюда восвояси, пока зима ещё не подошла да дороги снегом не завалила. Как быть? Что делать? Видно, уж только на одного себя и рассчитывать приходится…

Что бы такое сообразить?

Дьяконица уж и поплакивать стала.

— Вася… Вася!

— Ну что еще тебе?

— Я скоро повешусь тут!

— Вешайся… сниму! — шутил дьякон.

Однако уж и сам стал испытывать приливы диких мыслей. Томила его сила от бездеятельности. Хотелось горы ворочать, избушки перекидывать в молодецкой игре. А тут приходилось сидеть у окна целые дни, смотреть в желтую даль степей и распевать молебны для собственного удовольствия. Иногда дьякон не выдерживал. С яростью нахлобучивал широкополую шляпу, выходил за ворота, солидной поступью шествовал мимо изб по поселковой улице, а выбравшись за околицу на простор полей, шагал верстовыми шагами и бормотал угрюмые слова. Взбирался на курганы и с такими вибрациями орал на всю степь:

— Го-го-го-о-о-о!!! — Что взлетали галки из диких балок степных и в ужасе уносились на своих черных крыльях, суслики же и барсуки выползали из нор и с удивлением посвистывали.

В одну из таких прогулок дьякону пришла блестящая мысль.

Он вернулся возбужденный и веселый.

— Варюха-а-а!

И когда дьяконица прибежала со всех ног, распорядился.

— Ставь самовар!

— С чего такую рань?

— Сейчас гости будут!

Сам скрылся.

Вскорости к дьяконову дому ото всех изб поселка потянулись прихожане. Набралась полна горница почтенных бородачей. Угощал чаем. Водку же и закуску, по условию, принесли с собою сами. Все с любопытством ожидали: что скажет дьякон?