Читать «Сказки и мифы народов Чукотки и Камчатки» онлайн - страница 13

Вороны, гнездовавшиеся на ближайших скалах, были постоянными «иждивенцами» поселка. Они питались не только кухонными отбросами на помойках, но получали обязательную долю мяса во время кормления охотниками собак. Обычно ворон приземлялся в нескольких шагах от кормящего собак хозяина и получал свой кусок, и если при этом собаки пытались отнять у ворона era еду, люди жестоко наказывали животных. Вороны не боялись людей и жили вблизи поселков.

Ворону посвящались специальные танцы и песни во время охотничьих праздников. Знаменитый эскимосский танец «Ворон», при исполнении которого имитировалась картина удачной охоты ворона на зверя, из религиозно-магического обряда стал народным и в настоящее время инсценируется клубными самодеятельными ансамблями Чукотки как образец народно-танцевального искусства. Обращение к ворону имеется в ряде обрядовых песен и заговоров азиатских эскимосов, что также свидетельствует об устойчивости и древности у них вороньего фольклорного персонажа. Таким образом, о первичности или вторичности (заимствовании) вороньего или любого другого цикла у того или иного палеоазиатского народа следует судить, по-видимому, не только по данным устного художественного творчества, но и по ряду сопутствующих ему признаков, к которым прежде всего относятся этнографические данные об анимистических и тотемических представлениях народа, объектах табу и связанных с ними религиозных обрядах и в основе которых лежат ранние мифологические воззрения народностей чукотско-камчатской группы и азиатских эскимосов о мироустройстве. Одним из мифических героев этого мироустройства в раннем художественном творчестве эскимосов выступает, как отмечено, ворон.

Е. М. Мелетинский, разделяя мнение В. Г. Богораза и В. И. Иохельсона о специфически палеоазиатском (а не эскимосском) происхождении мифов и сказок о вороне, в качестве доказательства ссылается на особую близость азиатско-эскимосских вариантов рассказов о вороне к чукотским и американо-эскимосских — к фольклору северо-западных индейцев, тем самым аргументируя как бы факт заимствования эскимосами вороньих сюжетов. Этот вывод автор подкрепляет рядом доказательств этногенетического плана. Мы, однако, придерживаемся мнения, что эскимосы и алеуты, являясь древнейшими насельниками побережья Северо-Западной Америки и Северо-Восточной Азии (эскимосы), не были изолированы от населявших эти области народов, а с доисторических времен находились с ними в тесном взаимодействии. Азиатские и американские эскимосы не были, в свою очередь, отделены друг от друга каменной стеной, а находились в постоянном контакте в районе Берингова пролива. В этом же районе они контактировали с чукчами и северными индейцами.