Читать «Амальтея (сборник)» онлайн - страница 46

Фамильярный тон голоса был оскорбителен. Но не это взволновало незадачливого грибника.

— Кто это?! — вскричал Петр Егорович, испуганно озираясь. — Маша, что ты сказала?

— Ничего, ничего, Петечка. Что с тобой? — отозвалась не менее испуганная непонятным поведением мужа Мария Николаевна. Она уже приготовилась спать и сейчас подняла с подушки блестящее от крема лицо.

— Нет-нет, кто-то сейчас говорил со мной, — продолжал оглядывать темные углы Петр Егорович. — Вот только сейчас. Погода, говорит, будет дрянь.

— Это не я, Петечка. Это тебе померещилось. Господи, да ты приляг! Давай я тебе помогу.

Обеспокоенная Мария Николаевна помогла мужу раздеться, обращаясь с ним, как с ребенком или тяжелобольным.

— Ты спи, спи. Это у тебя от жары, на солнце, наверное, перегрелся. Это пройдет.

Немного успокоенный, Петр Егорович прилег на постель и вскоре, несмотря на потрясение, забылся крепким сном. Здоровье у будущего пенсионера было отличное.

В шесть утра пронзительно заверещал будильник. Петр Егорович подошел к окну. Погода была дрянь.

Возвращаясь вечером домой в переполненной электричке, в которой по случаю мокрой погоды пахло псиной, и стоя плечом к плечу с Аверьяном Михайловичем, Петр Егорович, еще не полностью отошедший после услышанного вчера непонятного голоса, попытался рассказать обо всем соседу.

Но вышло глупо.

— А мне ведь, это, Аверьян, как тебе сказать, голос вчера вечером был.

— Да ну? — простодушно отозвался сосед, борясь с приступом дремоты. Дачники в полузабытьи покачивались в такт ходу поезда. Тренированные любители отдыха на свежем воздухе умели спать в любой обстановке.

— Вот именно, — продолжал Петр Егорович. — Перед сном вдруг слышу: погода завтра будет дождливая, холодно и все такое. Как ты считаешь, что это?

— Это, Петр, называется предчувствие, — приоткрыл сонные глаза Аверьян Михайлович. — Мне вот тоже как-то был голос, мол, не езди в августе в отпуск на море, намаешься. А я потащился, уже очень жена просила, — тут он покосился на покачивающуюся рядом с ним супругу. — Что из этого вышло — кошмар!

Больше говорить о голосе Петр Егорович ни с кем не стал. От Марии Николаевны, предлагавшей завтра же пойти к невропатологу, отмахнулся и решил во всем разобраться сам, логически.

Водки Петр Егорович не пил, куревом не баловался, образ жизни вел трезвый и расчетливый. Трудился себе тихо-мирно в НИИ на должности старшего экономиста, хотя за плечами и был-то всего диплом об окончании финансово-бухгалтерского техникума. Откуда же при такой жизни взяться нервному расстройству?

С другой стороны, завидовал Петр Егорович много. Это было. Это он и сам про себя знал. Очень уж пожить хотелось как следует и без хлопот. Но вот ведь парадокс — работой он себя не перегружал, а в институте его лентяем все же не считали. Сотрудник он был покладистый, ни с кем никогда не спорил, со всеми соглашался. Скажут, к примеру, надо то-то и то-то. Петр Егорович отвечает: “Пожалуйста”! И продолжает ничего не делать. После нескольких напоминаний о задании забывалось, так как подходила очередь новой работы. Через полгода Петру Егоровичу пора на пенсию, на заслуженный, так сказать, отдых. И к этому отдыху ему хотелось бы подойти в хорошей форме. И вдруг — голос.