Читать «Пилот штрафной эскадрильи» онлайн - страница 17
Юрий Григорьевич Корчевский
— Лезь в кузов! И смотри мне! Чуть шевельнешься — застрелю!
Михаил залез в кузов полуторки и улегся на пол. Полуторка тронулась, на пути следования несколько раз поворачивала влево-вправо, затем остановилась.
— Выходи!
Михаил выпрыгнул из кузова.
Перед ним было приземистое одноэтажное здание.
— Иди вперед! — Для большей убедительности слова сопроводил достаточно ощутимый толчок в спину.
Сзади шли двое конвоиров — видимо, из аэродромной охраны. Постучав в дверь, они завели его в комнату.
— Вот, товарищ командир, пленного взяли! — с торжеством в голосе сказал один из конвоиров. От удивления у командира с двумя «кубиками» на петлицах поднялись брови:
— Чего ты несешь, Патрушев?! Ты пьян, что ли?
— Никак нет, товарищ лейтенант. Он на наш аэродром на немецком истребителе сел. На «мессершмитте», — для убедительности добавил он.
Лейтенант с интересом уставился на Михаила.
Конвоир сделал два шага вперед и положил на стол ремень с кобурой, пистолет и документы. Это были бумаги погибшего летчика.
— Вот, при нем оказались.
Лейтенант открыл командирское удостоверение.
— Так… Борисов.
— Сергей Иванович, одна тысяча девятьсот восемнадцатого года рождения, — продолжил Михаил.
— Воинская часть?
— Восьмой истребительный авиаполк тридцать восьмой истребительной авиадивизии.
— Кто командир?
— Курбатов.
Лейтенант откинулся на спинку стула.
— Скажи-ка, сержант, откуда у тебя немецкий самолет?
— Я — старшина, — поправил лейтенанта Михаил, — а самолет трофейный.
— Это как же? С немцем самолетами в воздухе махнулся?
— Ну зачем же? Меня сбили во время выполнения боевого задания за линией фронта. Пробирался назад, к своим.
— Это еще посмотреть надо, кто для тебя «свои», — .процедил лейтенант.
— По пути наткнулся на аэродром немецкий. Наудачу на одном из самолетов механики двигатель самолета прогревали. Ну я, в общем, смекнул, что к чему, и угнал его.
— Ты гляди, как просто у него получается! И немцы не возражали?
— Да нет, пострелять, конечно, пришлось, склад с горючим сжечь.
— Да ты герой, оказывается, — недоверчиво покосился на него лейтенант. — Это что же получается, — он стал загибать пальцы, — в одиночку аэродром разгромил, самолет угнал, склад с горючим поджег? Да тебя к ордену представлять надо! Ты кому врешь? Да я тебя в бараний рог согну, шлепну, как изменника и перебежчика! Расскажи, как немцы тебя завербовали!
— Бред какой-то! — Михаил понял, что его объяснениям никто не верит.
— В камеру его! А я пойду взгляну на самолет — чего он там пригнал? — Лейтенант зло засмеялся.
Конвоиры толкнули Михаила в спину:
— Иди!
Его завели в небольшую комнату с зарешеченным окном и закрыли дверь.
В тюрьме или камере Михаилу еще сидеть не приходилось. Он осмотрелся. Хотя смотреть-то, по сути, было не на что. Комната — или камера — была абсолютно пуста: ни топчана, ни стула.
Михаил уселся в угол. Его одолевали мрачные мысли. «Зачем рвался к своим, да еще и на самолете? Выходит, глупость совершил? Может быть, надо было сесть где-нибудь в поле, самолет сжечь, а самому идти пешком? И линию фронта не разглядел. Да и была ли она сплошной, та передовая лета сорок первого?» Михаил даже застонал от осознания ошибки, которая может дорого ему обойтись. Если начнут копать да допрашивать, подмена вылезет наружу. Хуже того: если недалеко базируется 8-й авиаполк, могут вызвать командира эскадрильи для опознания. Все сразу и всплывет. Никакой он не Борисов. Фото на удостоверении мутноватое, из ста человек половина будет похожа, но любой сослуживец Борисова сразу скажет — не он! Тогда никакие слова оправдания уже не помогут. К стенке поставят — и расстреляют. Время суровое, а его правдивый рассказ на сказку похож. «Интересно, — промелькнула мысль у Михаила, — в авиачастях все военнослужащие должны иметь голубые петлицы и такого же цвета околыш на фуражке?» У лейтенанта, который его допрашивал, они были темно-синего, даже какого-то василькового цвета. «А не НКВД ли это?» — обожгла его догадка.