Читать «Сгоравшие заживо. Хроники дальних бомбардировщиков» онлайн - страница 195
Иван Васильевич Черных
— Видел. Минут пять назад находился в БАО, — ответил дежурный.
— Разыщи его и скажи, что командир просил зайти.
— Есть! — Дежурный козырнул и вышел.
«Надо срочно писать отношение командиру штрафбата, — размышлял Омельченко, — и срочно посылать туда оперуполномоченного». — Взглянул на дату отправления письма. 19 октября. Быстро Филатов сориентировался — на третий день, как его сбили. А особисты — еще быстрее, — их рук дело. Подумал о старшем лейтенанте Бергисе, сменившем полгода назад капитана Петровского. С тем командир тоже не особенно ладил, а этот сразу норов показал: в полк прибыл старший лейтенант Говязин, сбитый над оккупированной территорией и скрывавшийся в одной украинской семье до прихода наших войск. Штурман отменный, снайпер бомбовых ударов, не раз выполнявший самые ответственные задания. По существующему положению, коль был сбит над вражеской территорией и находился там несколько дней, командир не имел права допустить его к полетам, пока уполномоченный особого отдела не проверит достоверность показаний вернувшегося. Вот Омельченко и поручил Бергису слетать на По-2 в украинское село, в котором, по словам штурмана, он проживал.
— Я не ваш подчиненный, чтобы вы мною командовали, — отрезал Бергис, нахохлившись, как молодой петушок перед дракой.
— Тогда тебе и делать здесь нечего! — взорвался и Омельченко. — Убирайся из полка!…
Пришлось дивизионному начальству гасить конфликт. Бергис поубавил спеси, но коготки, понял Омельченко, держал всегда наготове, и его дыхание позади всегда чувствовалось на каждом шагу. Может заартачиться и на этот раз. А медлить нельзя, в штрафбате Филатову долго не выдержать, парень он отчаянный, горячий и бесхитростный. Если еще живой. Жаль будет такого летчика.
Дежурный вернулся минут через десять, доложил, что приказание выполнил. За ним в кабинет вошел и Бергис, приложил руку к козырьку фуражки.
— Слушаю вас, товарищ подполковник.
Он был явно недоволен вызовом, насторожен и нахмурен, в глазах холодные льдинки. И Омельченко, чтобы не осложнять отношения, притушить самолюбие старшего лейтенанта, протянул ему руку.
— Здравствуй, Борис Иванович. Присаживайся, — указал взглядом на стул рядом. — Я вот о чем хотел посоветоваться с тобой. — И протянул письмо оперуполномоченному. — Прочитай.
Брови на лице старшего лейтенанта распрямились, блеск льдинок в глазах поугас. Он неторопливо прочитал, сочувственно вздохнул:
— Не повезло вашему подчиненному. Хороший был летчик?
— В том-то и дело. Таких не учат, такие рождаются. А его в пехоту, в штрафбат.
Бергис подумал.
— Вряд ли я чем могу помочь. Пишите бумагу, а я по своей линии буду действовать.
— Само собой, напишем. Но сам знаешь, как нынче почта ходит. Надо лететь туда, вырвать летчика всеми правдами и неправдами.
— Так погода вон какая.
— Метеорологи назавтра обещают улучшение.
Бергис снова подумал.
— У меня других столько дел…
— Понимаю. Но надо выручать летчика. И лучше тебя, полагаю, никто не сделает, — польстил Омельченко.
Бергис глубоко вздохнул, поднялся.