Читать «Люблинский штукарь» онлайн - страница 107

3

Святые книги остерегали Яшу и от самоуспокоенности. Злой дух не дремлет. Искушениям конца не бывает. Даже когда человек в агонии, к нему является Самаил и тщится совратить в службу идолам. Яша испытал это на себе. Эстер приходила чуть ли не ежечасно и стучала в ставню. Она плакала и сетовала на свои беды, а по ночам будила и требовала, чтобы Яша через окошко целовал ее лицо. Эстер не пренебрегла никакой женской уловкой, соблазнявшей на греховные мысли и мешавшей постижению истины. Кроме этого, к Яше, как к человеку благочестивому, потянулись люди. Посетители искали совета, совали записки, набивались даже в секретари. Яша просил оставить его в покое, так как он не рабби и даже не сын рабби, а простой еврей, причем грешник. Все напрасно! Люди пробирались во двор, стучали в ставенку, пытались даже ее сорвать. Женщины рыдали, кричали, а когда убеждались, что этим ничего не добьешься, остервенело кляли его и скандалили. Эстер жаловалась, что ей мешают работать. Яше стало страшно. Он был готов ко всему, но не к такому. Он сам нуждался в совете. Но возможно ли отталкивать ближних и таким образом огорчать их? Не гордыня ли это? И позволительно ли такому, как он, подобно раввину выслушивать жалобы? Что пользы людям от искушенности его души вкупе с посылаемыми его душе искушениями? После долгих колебаний и бессонных ночей Яша решил написать письмо люблинскому ребе. Оно было на простом идише. Изложив цадику обстоятельства, Яша обещал поступить, как рассудит ребе. Тот не замедлил с ответом. Он указал принимать людей по два часа в день, но денег ни с кого не брать. «Тот, к кому евреи приходят за советом, — достойный еврей…» — писал ребе.

И Яша каждодневно с двух до четырех принимал теперь посетителей. Чтобы избежать сутолоки, Эстер стала выписывать номерки, и кто являлся раньше, тот, как у знаменитых докторов, получал номерок поближе… Это, увы, не помогло. Оставившие без присмотра больных или переживавшие большее горе требовали незамедлительного приема. Кое-кто пытался всучить Эстер деньги и подарки. По городу заговорили о чудесах, совершаемых Кающимся. Рассказывали, что стоило Яше захотеть, и один больной выздоровел, некий рекрут был вызволен из российских рук, немой заговорил, а слепой прозрел… Женщины стали величать его святым рабби и цадиком. Не обращая внимания на Яшины протесты, каморку завалили записками, а кроме того, подарками, которые Яша распорядился раздавать бедным. В хасидских молельнях ехидные молодые люди, полагая, что Яша переманивает сторонников их ребе, вышучивали его, распространив пасквиль, где описали все прегрешения затворника. Копию доставили Эстер…

Словом, суеты хватало. Хотя он и отгородился от людей, сквозь оконце кроме света и воздуха проникали злоречие, лесть, сплетни, злоба… Он теперь понимал, почему древние праведники предпочитали скитаться, не проводя на одном месте долее дня и ни у кого не ночуя, или представлялись слепыми, глухими и немыми. Находясь среди людей, даже если отгородился стенами, Господу не послужишь. Яша подумывал, не закинуть ли за спину узелок, не взять ли посох в руки и не пойти ли куда глаза глядят, но он знал, что ввергнет Эстер в неслыханное горе. Она бы сразу занемогла. Яша и так видел, что она понемногу сдает, что у нее все хуже со здоровьем. Магда, мир душе ее там, где она сейчас, довела, что может случиться…