Читать «Дочь посла» онлайн - страница 5

Я тоже стала собирать свои вещи; коли уж решено уходить насовсем, то не оставлять же зимнее пальто, да и демисезонное нужно забрать. Я сложила в узелок все свои платья. Не забыла и чулки и носовые платки. В дороге пригодятся и ножницы и иголка с ниткой. Взяла две вилки и нож. Отсыпала в бумажку соли. Ботинки летние, ботинки теплые…

— А где же мои валенки?

Увидев целую груду узелков, маленьких и больших, Муса не выдержал. Как заорет:

— Хватит! Развязывай свои узлы и узелочки! Никуда не пойдешь!

— Отчего же? — совершенно спокойно спросила я.

— Куда я денусь с тобой, дурья голова? Не хватало только тебя с этим барахлом.

— Ах, вон что! — проговорила я. — Значит, ты обо мне беспокоишься? А ты не беспокойся, я как-нибудь за себя постою!

Но храбрилась я только для виду. Разве я сумею оставить маму одну, бросить родной дом? Говорить легко, можно и погорячиться, но, если коснется дела, я ни за что не смогу сбежать из дому. Это ясно как день.

Собрав все узелки, нагрузив себя сколько можно, я взглянула на брата. Мне вдруг показалось, что он растерялся, испугался по-настоящему, увидев меня собравшейся в дорогу.

Отшвырнув свою полевую сумку, подарок папы, он с удрученным видом опустился на стул.

— Ты-то чего сходишь с ума? — спросил он с горечью. — Тебе чего не хватает в этом доме?

Я искренне созналась:

— Тебя не хватает.

В другое время Муса, услышав от меня что-нибудь подобное, только криво усмехнулся бы, но на этот раз он расширенными от удивления глазами уставился на меня. Сразу даже не нашелся что ответить.

Воспользовавшись паузой, я успела сказать:

— Стоит ли, Муса, торопиться… Это же не раз плюнул и пошел! — Я подбирала подходящие к обстановке выражения. — Убежать никогда не поздно. А любое путешествие планируется. Об этом написано во всех книгах. Без плана никто не убегал. Даже Том Сойер.

Это я сказала на всякий случай, чтобы успокоить брата. А что касается Тома Сойера, я уже не припомню, как он убежал: с планом или без плана.

Я говорила и говорила, боясь, что Муса не станет меня слушать; мне хотелось выиграть время. «Хоть бы скорее мама вернулась!» — думала я.

Но, к моему великому удивлению, брат не вступил в перебранку, даже не стал защищаться и как-то быстро согласился со мной. Мне показалось, что он тоже не смог бы так легко бросить дом, хотя и пытался скрыть это от меня.

— Ладно, — вяло проговорил он, — пусть будет по-твоему… Но предупреждаю: маме ни слова. Попадет как миленькой!

Я понимающе кивнула. Но не одному ему заручаться моим словом, я тоже потребовала клятву:

— Поклянись, что не убежишь без меня!

Он отмахнулся с досадой, но все же буркнул:

— Честное слово.

— Пионерское?

— Пионерское.

Поневоле задумаешься…

Мне не хочется верить, что Муса не мой родной брат. Однако после того, как у нас побывала злая старуха, в душу вкралось сомнение. Все чаще и чаще я себе говорю: ну конечно, Муса совсем другой человек, чем я, он совсем не похож на меня ни характером, ни внешностью.

У меня глаза, например, не то серые, не то зеленоватые, одним словом ни то ни се. «Две капли озерной воды», — говорит о них моя мама. А волосы густые и черные, я даже не знаю, на что они похожи — может быть, только на тот лак, каким выкрасил свои стулья отец Дальвоса; нос у меня тоже не удался: он меньше пуговки.