Читать «Том 23. Статьи 1895-1906» онлайн - страница 18
Максим Горький
Он только подтвердил, что палец мальчику действительно оторвали и раздробили. Я повторяю, раздробили именно тогда, когда мальчик вертел маховик.
И он не сказал ни слова о том, как и чем за это мальчику заплатили.
Он много меня поносит и немножко на меня доносит, крошечку, знаете, доносит.
Сравнив себя с лошадью, а меня с собакой, он полагал, что убил меня наповал.
Ах, это совершенно напрасно!
И это меня нимало не трогает. Я даже оттенил все сильные места его опровержения своим курсивом.
Мне чуть не каждый день приходится получать анонимные письма от обывателей и обывательниц, неосторожно задетых мною за живое, — и уверяю господина Лебедева, что господа анонимы обоего пола ругаются гораздо хлеще, чем он.
Так ругаются, что я — только удивляюсь образности их стиля и гибкости русского языка.
Но удивляясь, я думаю по адресу каждого ругателя-анонима:
«Ты сердишься, Юпитер, — значит, ты виноват!»
Вы сердитесь, великодушный господин Лебедев?
Очень жаль.
Вот я, надеюсь, успокоил ваше гневное сердце — поместил ваш буйный вопль во всей прелести его…
С соблюдением орфографии, не выкинув ни одного слова.
Будьте довольны — я имел право не делать этого.
И — до свидания.
До следующего раза, когда я несколько более подробно и основательно коснусь порядков прошлого и настоящего времени на вашем благоустроенном заводе.
[12]
В понедельник в камере городского судьи дан был комический спектакль с юмористической целью показать публике необязательность для домовладельцев обязательных постановлений думы.
В комедии участвовало шестьдесят именитых граждан города, не устроивших, вопреки постановлению думы, тротуаров около своих бедных хижин на Дворянской улице.
Сам господин судья в то же время один из «неисполнителей» и тоже подлежит суду другого судьи.
Положеньице!
Осудив шестьдесят купцов за халатность, он должен был и себя предать суду за то же качество…
Обвиняемые — всё люди солидные, с весом, бородатые и богатые…
Говорят сытыми басами, держатся корректно, улыбаются скептически.
Точно думают про себя:
«А интересно, как это нас судить будут за неисполнение постановления, которое мы сами же сотворили и издали? Хе, хе, хе! Чудно!»
Действительно чудно!
Большинство обвиняемых — гласные, и некоторые из них авторы постановления.
Издали они его к сведению и руководству домохозяев — и сами же первые отринули свой закон, не исправив тротуаров в установленный ими срок.
И вот привлечены к ответственности за то, что пошли сами против себя.
Начинается суд.
— Господин Z! — вызывает судья.
Z выходит и заявляет:
— Это я. Но только я тут ни при чём.
— То есть как?
— А так… мне какое дело до тротуаров? Я не домохозяин, а квартирант…
— Так как же вы? Вот полиция составила акт на вас…
— А мне какое дело? Составила, так составила…
— Да вы, может быть, ошибаетесь, — домохозяин вы?…
— Желал бы этого!
— Как же теперь? — недоумевает судья.
— А не знаю. Спросите полицию.
— Гм! Ну… господин X!
Но господин X тоже пока ещё не домохозяин.
Господа Y, F, V и ещё несколько господ также оказываются привлечёнными «занапрасно».