Читать «Чмоки» онлайн - страница 46

От транквилизатора мысли застаивались. Переход между сном и явью был все еще размыт. День и ночь были смонтированы в произвольной последовательности вроде полосок на штрих-коде. Проспав больше часа, я чувствовал себя космонавтом, пролежавшим в капсуле целый световой год. Двойные стекла не пропускали в палату шум машин на Марилебон-роуд, в тишине слышно было только ровное гудение кондиционера. Оно было похоже на отдаленный шум большого двигателя. Казалось, что палата — это космический корабль, плывущий сквозь вселенную в поисках утраченного рассудка.

На другое утро в голове у меня малость прояснилось, и я предпринял вылазку в коридор. Отделение занимало весь третий этаж. Коридор, от которого ответвлялись штук тридцать персональных палат, кольцом огибал кухню, консультационные комнаты и сестринскую, составлявшие ось всей этой конструкции. Окна в них выходили в центральный колодец, весь перетянутый венами труб, полутемный, заросший сажей вперемешку с голубиным пометом.

По дороге я встретил нескольких коллег и понял, почему доктор Махмуд довольно оптимистически оценивает перспективы моего выздоровления. Я облегчал душу в мужском туалете в другой половине здания, когда в кабинке неподалеку раздался погребальный вой. Это был уже не плач, это был вопль муэдзина из Джонстауна.

Я покричал через дверь, но никто не ответил. Тогда я постучался, но было заперто. Под нарастающие переливы я взобрался на унитаз в соседней кабинке, заглянул за перегородку и увидел старика, замершего по стойке смирно. Он был абсолютно голый, его одежда, сложенная с безупречностью оригами, лежала рядом на крышке унитаза. Старик выл страшным, невозможным воем, из его зажмуренных глаз катились слезы. Я покричал ему, попытался тронуть его за плечо, но не дотянулся. Тогда я пошел в сестринскую и объяснил там, в чем дело.

Вечером пришла Лиз и привела с собой Мэри для моральной поддержки. Я рад был видеть Мэри: обычно при ней у нас с Лиз как-то лучше получалось. Лиз принесла мне винограда, а Мэри подарила прозрачный камешек, то есть, как она выразилась, целительный кристалл. В этот раз она собрала волосы в хвостики, и от этого казалась еще обкуреннее. Лиз явно повеселела, я даже удивился: с чего бы это?

— Ну, как ты сегодня? — спросила она с радостно-ожидающей улыбкой.

— Спасибо, ничего, — отозвался я, стараясь подделаться под ее телесериальный тон.

Из-за этого срыва мы с ней превратились в актеров из мелодрамы. Мы не в состоянии были честно признаться себе в том, что случилось со мной и с нашей семьей.

— Я говорила с доктором Махмудом, — продолжала Лиз. — Он тобой очень доволен, говорит, ты молодец. Он уже начал тебя с транквилизаторов снимать потихоньку.

— Я знаю. У меня с завтрашнего дня групповая терапия.