Читать «Только одна ночь» онлайн - страница 49

В углу зала замерцал огонек, из темноты показалась сидящая у окна старушка…

Скорняков едва сдерживал слезы. Песня сжимала сердце. «Лежат в земле сырой…» Лежит его отец под Сталинградом, другие — за «Вислой сонной»…

При выходе из зала, после окончания вечера, заметили знакомого учителя — фронтовика, заслужившего два ордена за разведку. Учитель сидел задумавшись, не замечая, казалось, всего, что делалось вокруг.

— Здравствуйте, Иван Максимович. — Скорняков, Лисицын и Седых крепко пожали руку фронтовика. — О войне вспомнили?

— Присядьте рядом, кали ласка. Да я разве, Анатолий Павлович, о войне вспоминаю, будь она трижды проклята! О дружбе фронтовой, солдатской вспоминаю. Крепче ее ничего нет на свете. Только жаль — умирает эта дружба. А замены ей нет! Вот о чем думаю, Анатолий Павлович. Все куда-то спешат, друг с другом говорят о важных делах на ходу. Иной раз у людей нет времени заглянуть к друзьям в больницу. Куда же мы придем? К бессердечию? Вот почему я и заговорил о фронтовой дружбе. Пришлет кто-то из фронтовиков письмо, мол, Иван-то, наш батальонный командир, плох, раны дают о себе знать, так мы спешим к своему комбату повидаться, подбодрить друга. Или письмо ему сядешь написать, если сам не очень здоров.

Скорняков еще долго слушал фронтовика, соглашался с ним: действительно, прав фронтовик, реже стали общаться люди. «Да и сам по себе вижу. С курсантских лет дружим с Женей Седых, а когда в последний раз в в гостях друг у друга были? Все некогда, заботы одолели. Все общение свелось теперь к служебным совещаниям, будь они неладны, да к многочисленным собраниям. И я, конечно, виноват, — ругал себя в душе Скорняков, — не проявляю в этом деле настойчивости. Иногда подумаешь о рыбалке, и как-то неудобно становится: увидят люди и подумают: «Видно, человеку делать нечего, коли за удочки взялся». Работать хорошо научились, а вот отдыхать — нет».

— Вы правы, Иван Максимович, все спешим, все бегом, поговорить иногда с человеком некогда. Видно, время другое настало.

— Нет, Анатолий Павлович, не время виновато! — возразил учитель. — Люди! Люди не сдерживают себя! Так и несутся по течению жизни, словно былинка какая по быстрой речке. — Взглянув на часы, Иван Максимович заторопился. — Задержал я вас, извините.

— Не беспокойтесь, Иван Максимович. Спасибо за сегодняшний вечер. Доброго вам здоровья!

— И еще, Анатолий Павлович, просьба. — Учитель отвел Скорнякова в сторону.

— Давненько у нас перед учителями не выступали, — покачал головой Иван Максимович. — В прошлый раз вы так хорошо говорили об армии, о войсковой дружбе, о нравственности. Столько разговоров среди учителей было! Многие были удивлены — генерал, а так интересно говорил и о литературе, и об этике отношений. Так мы вас ждем, кали ласка! — Учитель протянул руку и тепло попрощался.