Читать «Долгое чаепитие» онлайн - страница 45

Он скомкал записку и выбросил в окно, где ее подхватил и унес ветер. На минуту ему почудилось, что что-то скрипнуло, но потом он решил, что это шум ветра, который неистовствовал снаружи, где стояли такие же заброшенные дома, как этот.

Он подошел к окну и, глядя в него, чувствовал, как внутри растет ярость. Быть приклеенным к полу. В его возрасте. Что это значит, черт побери? «Хватит своевольничать. Смирись, — догадался он. Если не прекратишь и не смиришься — я заставлю тебя это сделать». Вот что это значило. «Не смей подниматься с земли».

Он вспомнил, что старик сказал ему именно эти слова после неприятной истории с истребителем «фантом». «Ты у меня еще посидишь на земле», — пригрозил он ему тогда. Тор явственно увидел, как по-детски радуется старик своей коварной затее — проучить его, сделав урок столь наглядным, и как забавляется, представляя себе приклеенного к земле Тора.

Внутри опять заворочалась и начала расти, приобретая угрожающие размеры, бешеная ярость, но он сделал усилие, чтобы подавить ее. В последнее время, когда он приходил в ярость, случались всякие неприятные вещи, и сейчас при виде автомата по продаже кока-колы у него появилось плохое предчувствие, что автомат напрямую связан с одной из этих давно произошедших неприятных вещей. Он пристально и обеспокоенно посмотрел на автомат.

Тор почувствовал недомогание.

Последнее время он очень часто чувствовал слабость и недомогание, что-то вроде непрекращающегося, вялотекущего гриппа, а в такие моменты он совершенно неспособен был исполнять те божественные функции, которые ему, как богу, полагалось исполнять. Он страдал от головных болей, приступов головокружения, комплекса вины — в общем, от всего того, что так часто мелькало в телевизионной рекламе. У него случались даже провалы в памяти, и он терял сознание в те моменты, когда гнев и ярость овладевали им.

Раньше моменты гнева доставляли ему величайшую радость. Великие порывы восхитительной ярости несли его по жизни. Он ощущал величие. Чувствовал, как его переполняют сила и свет. И он был всегда обеспечен изумительными поводами для ярости — чудовищные акты провокаций или предательства, попытки смертных загнать Атлантический океан в его шлем, или скинуть на него целые континенты, или же, напившись, изображать бревна. От такого можно было по-настоящему, как следует разъяриться и метать громы и молнии. Короче говоря, ему нравилось быть Богом Грома. А теперь вдруг — головные боли, нервное напряжение, масса всяких тревожных состояний и комплекс вины. Для бога это были весьма необычные состояния, к тому же малоприятные.

— Ты просто смешон!

Скрипящий голос произвел на Тора такое же действие, как звук царапанья ногтями по классной доске. Это был мерзкий, злобный, глумливый голос, отвратительный, как дешевая нейлоновая рубашка, как подстриженные в ниточку усы, — короче говоря, голос, который Тор просто не выносил. Этот голос выводил его из себя и в лучшие времена, а уж теперь и подавно, когда он стоял нагишом, с приставшими к спине обломками дубовых досок посреди какого-то заброшенного склада, — он испытывал ненависть.