Читать «Дивисадеро» онлайн - страница 105

В Фижаке залпом выпил крынку молока, купленную у крестьянина. Дороги были совершенно безлюдны. Раз встретился верховой с собакой на руках. Человек ни слова не сказал и даже не взглянул на Люсьена. Наверное, тоже опасался бандитов. Надо было дождаться воинского эшелона, подумал Люсьен.

На другой вечер крепко похолодало, его трясло, как в дифтерите. Лишь парное облачко изо рта подтверждало, что он еще жив. Наверное, это будет последним, что он увидит. Очнувшись в непроглядной тьме, Люсьен чиркнул спичкой, чтобы глянуть на часы и проверить облачко. Рядом неподвижно лежала лошадь. Закрапал дождь, и Люсьен сдался — то ли уснул, то ли соскользнул в обморок.

Закоченев на стылой земле, утром он еле встал. Лошадь, как ни в чем ни бывало щипавшая травку, медленно подняла голову. С час Люсьен вел коня в поводу, прежде чем собрался с силами его оседлать. Шел четвертый или пятый день пути; опасаясь встречи с незнакомцами, Люсьен по краю огибал рощи. Хотя что с него взять? Мысль об отчетах вывела его из оцепенения. При нем кое-что важнее его самого.

Давно стемнело, когда Люсьен достиг Марсейяна. Остались последние десять километров. Дома вряд ли найдется еда, кроме консервов и сухарей, но там хотя бы можно вымыться и поспать. Что если Мари-Ньеж никуда не уехала? Неизвестно, дома ли Роман и жив ли он вообще. Лошадь обессилела; Люсьен спешился, стараясь ходьбой разогреться. Накидка пропиталась сыростью. Он понимал, что с головой у него непорядок. Вдруг чудилось, что дома его встретит мать. Потом он вспоминал, что ее нет, и тогда казалось, что навстречу ему выйдет ее тихий призрак. Мать его приветит, накормит и уложит спать. Будет гореть очаг.

Дом тонул во тьме. Вокруг ни лунного отблеска, ни звездочки, ни огонька. Отпустив лошадь, Люсьен замер. Потом ступил на крыльцо, ощупью вошел в дом и светом его разбудил. Проходя по комнатам, он вслух говорил с собой и окликал домашних. Скинул дерюжную накидку и посмотрелся в зеркало. Уже давно он не видел своего отражения. Одежда его казалась несоразмерно большой. Люсьен глянул в окно — у соседей темно. Значит, тоже уехали. Чернел склон холма. Огонь лампы или свечи был бы заметен.

В темноте Люсьен отвел лошадь в конюшню и задал ей корма. Возвращаясь в дом, он вдруг учуял слабый запах дыма. Может, с дальних полей его принес в кармане ветер? Или капли дождя, вколотившие его в траву? Однако хотелось удостовериться, что соседи уехали. Как ни крути, он вернулся домой, но в последние дни пути и в поселке не видел ни единой души. Даже матушкин призрак его не встретил. Оставив в комнатах свет, Люсьен поднялся на холм, черневший в темноте.

В сарае не было ни повозки, ни лошади. Люсьен стукнул в дверь дома, но ответа не дождался. Откинув щеколду, он осторожно прошел внутрь и уперся в стол. Знакомец. Люсьен помнил въевшуюся синюю краску. В юности за этим столом он часто играл в карты или беседовал.