Читать «Рождение подвига (рассказы)» онлайн - страница 29

Решение пришло мгновенно. «Рвать, рвать, не теряя ни минуты, рвать единым мощным совместным ударом стрелковых дивизий и танковых корпусов оборону врага в «центре».

Кипоренко подозвал начальника штаба. К ним подошел член Военного Совета армии полковой комиссар Поморцев. Приложил ладонь к уху, поворачивая голову на север.

— Слышите богатырскую поступь наших стальных коней?

Все умолкли, прислушались. Оттуда доносился громыхающий гул танковых колонн.

— Отпустил бы ты меня, Иван Кузьмич, с ними.

— Ты как конь боевой: заслушав сигнал тревоги, навостряешь уши, готовясь ринуться в атаку. Куда ты собрался, в какой корпус?

— Навещу Канашова. Погляжу, как он там командует.

— Давай, давай, поезжай. Командир-то он неплохой. Привет ему от меня. Скажи, спуску ему не дам, коли будет что не так, хоть и недавно в танкисты его окрестили. Признаться, тревожно мне за него.

7.

Командир танкового корпуса генерал Канашов томился в ожидании приказа. С началом атаки его танковые колонны вышли с исходного положения в сплошном тумане. Плохая видимость вполне устраивала танкистов: полная скрытность и отличная маскировка от воздушного наблюдения противника. Но тут же появились неизбежные в таких случаях затруднения. Нелегко было точно выдерживать маршрут движения. В степи много новых, не нанесенных на карту дорог, проложенных войсками. Это мешало танкистам, лишало возможности быстро ориентироваться. Приходилось делать частые остановки и сверять маршрут с местностью, чтобы не сбиться с пути.

Вместе с Канашовым ехал в машине Поморцев. Его приезд накануне марша корпуса и удивил и насторожил Канашова. «Хочет посмотреть, как буду командовать… Кипоренко тоже, наверно, беспокоится обо мне. Вот и прислал на всякий случай. Погляди, мол, Константин Васильевич, как пойдут дела у нашего наскоро испеченного танкиста. Возможно, и помочь ему надо поначалу». Мысли о том, что его как командира вздумали опекать, сердили Канашова. «Поморцев неплохой человек. Но если он приставлен ко мне как нянька, — это уже слишком…» К его удивлению, Поморцев не задал ему ни одного служебного вопроса. Даже не поинтересовался, где находятся его танковые бригады. Он поздоровался и стал рассказывать армейские анекдоты, будто затем и приехал в корпус. Все это выглядело странно. Канашов хорошо знал, что Поморцев безразлично относился к этой разновидности устного творчества. А однажды, когда Канашов посетовал на то, что не запоминает и не может пересказывать анекдоты, которые ему мастерски рассказывают другие, сказал: «Это, Михаил Николаевич, у тебя хорошее свойство мозга не держать в голове дряни». «Чего же сейчас Поморцева прорвало на анекдоты?»

— Ты что-то, Михаил Николаевич, сегодня не в духе. Меня, наверно, осуждаешь? Чего, мол, приехал чудить, развлекать побасенками. А представь себе, что у меня сегодня настроение праздничное. Так что рвется все наружу. Песни пел бы, да голоса нет. А душа поет. Не осуждаешь?