Читать «Кубинский кризис. Хроника подводной войны» онлайн - страница 124
Питер Хухтхаузен
Напряженность ситуации уже стала взимать свою дань с руководителей в Вашингтоне и Москве, а также с тех, кто был в море.
24 октября 1962 г.
Адмирал Леонид Рыбалко сидел неподвижно на переднем сиденье «Волги», которую вел одетый в морскую форму водитель из Главного штаба ВМФ СССР. В лучах утреннего солнца они кружили по Садовому кольцу Москвы, направляясь в Главный штаб ВМФ, который располагался в желтом здании на улице Грибоедова. Рыбалко только что прибыл утренним поездом из Мурманска. Хоть он и был единственным пассажиром купе, поспал он немного. Кажется, всякий раз, когда он совершал тридцатишестичасовую поездку на поезде из Мурманска в Москву, в спальном вагоне находилось одно квадратное колесо, которое делало сон невозможным. Проводница, как обычно, принесла ему стакан горячего чая в металлическом подстаканнике, который он выпил, разглядывая покрытые лесом северные пригороды Москвы. Был конец октября, и грязный мокрый снег лежал в серых лужах на пути поезда, который подтягивался к Ярославскому вокзалу. Рыбалко был встревожен. Его четыре подводные лодки шли прямо в центр кипящего котла, в который теперь превратилось Карибское море с его повышенной активностью военно-морских сил. Заход лодок в Мариэль был отложен, однако он не мог выяснить, какую разведывательную информацию Главный штаб передал на лодки во время циркулярных передач по флоту. Капитан 1 ранга Агафонов и его четверо командиров подводных лодок действовали в полной темноте. Сам Рыбалко, являвшийся командующим эскадры, последние четыре дня фактически дневал и ночевал на командном пункте штаба Северного флота в Североморске, тенью следуя за вице-адмиралом Россохо, заместителем командующего СФ, однако Россохо или не хотел, или не мог сообщить ему ничего нового относительно того, какие данные по обстановке передали находящимся на переходе участникам операции «Кама».
— Товарищ Рыбалко, говорю вам то, что знаю точно — ваши ракетные лодки «Проекта 629» задержаны на неопределенное время и остаются в готовности к выходу в море по команде.
Семь подводных лодок «Проекта 629» с БР, составлявшие второй эшелон подводных лодок его 20-й особой эскадры, сформированной специально для операции «Кама», должны были выйти в море 23 октября и совершить скрытный переход в Мариэль, однако их задержали, как только президент США объявил о блокаде Кубы. Стоявшая у причалов в Североморске группа надводных кораблей также была готова выйти в море в любой момент и ожидала только приказа на выход. Растущая напряженность в Карибском море вынуждала отложить выход.
Рыбалко не получал никакой информации из Москвы, поэтому Россохо смилостивился — скорее всего, чтобы убрать его подальше от себя и от штаба СФ — и послал в Москву за получением информации напрямую от адмирала Фокина, руководившего операцией «Кама» в ГШ ВМФ. Командующий СФ не дал свой «Ту-104», и Рыбалко пришлось долго ехать поездом, а после каждой такой поездки он чувствовал себя раздраженным, усталым и неуверенным в себе. Его главной заботой были корабли и лодки, которыми он командовал: именно тревога за бригаду Агафонова, которая направлялась теперь в неизвестность, заставила его принять решение направиться в Москву и искать ответы на вопросы.
