Читать «Мы ударим первыми» онлайн - страница 129

– Вай! Я ее в старом кино слышал! – Алиев басом пропел: – «Не кочегары мы, не плотники, но сожалений горьких нет как нет, а мы монтажники-высотники, да, и с высоты вам шлем привет!»

Журналист зааплодировал, а Толя и Гюльчатай уткнулись в салфетки. Директор, поклонившись, удалился.

– Талеев! Такого прикола я тебе долго не забуду!

– Какой прикол? Вот сидеть в публичном месте с таким лицом – это прикол.

– Если ты... или еще кто-нибудь... сравнит мою физиономию с Шараповым, я не знаю что сделаю!!! – От возмущения лицо Сергея покраснело, и от этого стали еще резче выделяться большущие свежие ссадины на лбу и на носу, недавно обработанные каким-то заживляющим раствором.

– Серж, Серж, не кипятись так: кровь снова пойдет, еще хуже станет...

Наверно, если бы не вмешалась Алексеева, дело дошло бы до рукоприкладства – Редин был просто взбешен. Но ее мягкая женственность и быстро разлитая Анатолием по большим бокалам водка прекратили всякие распри.

И все-таки минут через десять Талеев наклонился к уху Сереги и чуть слышно проговорил:

– Вот такая моя, еще самая маленькая, месть за то, что ты заставил меня пережить на другом берегу заводского канала. Когда начал, как изволил выразиться по телефону, «свое командование»!

Редин замахнулся правой рукой, потом рассмеялся, опустил ее на плечи друга и фальшиво затянул:

«Не кочегары мы, не плотники...»

* * *

В небольшом уютном кремлевском кабинете Владимира Викторовича Алексахина не было российского государственного флага. И портрета президента на стене тоже не было. Зато было уютное кожаное «гостевое» кресло у низкого журнального столика со стеклянной столешницей, приютившегося сбоку от «начальственного» дубового письменного стола. Сейчас в этом кресле блаженствовал журналист Талеев, пуская в потолок голубовато-сизые струйки дыма от ароматной тонкой черной сигары. На столике перед ним стояли миниатюрная чашечка с кофе и пузатый бокал с французским коньяком.

Куратор с завистью посматривал на гостя:

– Мало того, что я не курю, так теперь еще и в кресле не удается пристроиться: радикулит замучил.

– Это у вас от малоподвижного канцелярского образа жизни. Надо за город, на природу почаще выбираться. Почему не согласились ко мне на дачу приехать?

– Выберусь, Гера, обязательно выберусь. Вот только чуть с делами разгребусь... Да, вчера из госпиталя Бурденко звонили по поводу Вадима. Они его выписывать собираются, а он – ни в какую! Начитался специальной медицинской литературы и просто требует, чтобы ему в простреленную кость руки вставили какую-то «вилку». Говорит, такие экспериментальные операции уже проводятся и чуть ли не вдвое улучшают природную гибкость и силу локтевого сустава. У него ведь, если я не ошибаюсь, и в левой кисти после тяжелого ранения сплошные имплантаты стоят?

– Ага, – подтвердил журналист. – Это после операции по доставке уранового стержня в Обнинск. А черная лайковая перчатка, скрывающая в общем-то уже почти незаметные шрамы от десятка операций по пересадке, – его особая гордость.