Читать «Право на поиск» онлайн - страница 162
Сергей Александрович Снегов
Туруханск меня не восхитил. Город как город — небоскребы, широкие проспекты, экзотические парки, вечерние гулянья на Енисее… Только золотые лиственницы, впадавшие в осеннюю дрему, да показанное ночью местным Управлением Земной Оси красочное полярное сияние впечатляли: ни такого густого золота деревьев, ни такой неистовой светопляски в небе в других городах не встретишь.
В ресторане я увидел Кондрата. Собственно, не я его, а он меня. Я сидел за столом, он подошел, сел, кивнул, ткнул вилкой в закуску, прожевал и хмуро выговорил:
— Здравствуй, Мартын. Ты что здесь делаешь?
— То же, что и ты — ужинаю, — ответил я.
— Ты же на Тихом океане.
— Был.
— Сейчас в Туруханске?
— Сейчас в Туруханске. Тебе не откажешь в наблюдательности.
— Перестань ерничать! Что за привычка надо всем издеваться?
— Иронизировать, а не издеваться, — поправил я. — И не надо всем. Ты преувеличиваешь.
— Я здесь живу, — сообщил он.
— В Туруханске? Влечет к большим городам? Не ожидал.
— Не влечет, нет. Я здесь учился. А родной дом — на Курейке. Слыхал, наверно? Речка небольшая, около тысячи километров, но красота! Мартын, поедем со мной! Еще две недели до учения. Метеорологи обещают у нас небывалую осень — теплынь, тишина. Будем грибы собирать, удить рыбу. Ты знаешь, какая рыба? Нельма, муксун, хариус, попадается и осетр. От одних названий во рту слюна! Не пожалеешь!
Я еще не слышал от Кондрата столь зажигательной речи. Даже когда он излагал свои космогонические идеи, у него так не светились глаза.
— Мы ведь хотели собраться пораньше, чтобы поработать еще над идеей, — напомнил я.
Он вмиг потускнел. У него была своеобразная внешность — черные лохмы прикрывали две трети могучего лба, скуластые щеки, выдвинутые вперед двумя подушками, почти поглощали собой незначительный нос, широкий рот окаймляли слишком тонкие губы, а подбородок вообще не годился для такого массивного лица — слишком маленький, к тому же и округлый. Тонкие чувства — нежность, ласку, тихое удовольствие, вежливое неодобрение — таким невыразительным лицом не изобразить. Да он и не старался их изображать, они были ему не по душе. Уже при первой встрече с Кондратом меня поразили его глаза. Они легко вспыхивали и погасали, то расширялись так, что становились огромными, то суживались до щелок. Ярко-голубые на темнокожем лице от предков эвенков — и таких прародителей Кондрат отыскал в своей родословной, — в минуты крайних чувств его глаза вдруг меняли свой цвет. Это звучит фантастично, но в воспоминании я вижу со всем ощущением реальности несхоже разных Кондратов — безмятежно голубоглазого и почти черноглазого. И все это его родные краски, не моя придумка.
В туруханском ресторане он поглядел на меня потемневшими глазами и буркнул:
— Ну и езжай, коли не терпится. Собирайтесь втроем, без меня. Без меня вам будет интересней.
— Почему такая опала на нас?