Читать «Шайенский блюз» онлайн - страница 40

«Шериф с помощниками наверняка сейчас караулит выход, — думал Гончар. — Если он услышит выстрел или какой-нибудь шум, вся команда ворвется сюда. Мне нужно выдержать здесь минут двадцать, пока их не развезет. Это реально? Зависит от качества виски».

После третьего стакана сыщики начали громко икать, а Кевин опустился на пол, обхватив голову руками.

— Эй, Кевин, не время отдыхать, — прикрикнул на него Степан. — Ступай к шерифу. Скажи, что я взял в заложники этих парней. Если хоть одна собака зайдет в салун, я пристрелю сначала их, а потом всех остальных. Ты все понял?

— Да наплевать, — ответил помощник шерифа, с трудом вставая на ноги. — Перебей хоть весь город, мне плевать. Палмер заварил эту кашу, пускай сам и расхлебывает.

Он, шатаясь и натыкаясь на столы, добрался до выхода. Было слышно, как он упал на крыльце и, ругаясь, скатился по ступенькам.

«Еще какое-то время шериф будет ломать голову, — подумал Гончар. — Вряд ли он знает, как надо вести себя при захвате заложников. Интересно, а были такие случаи до меня? Вот так и рождается американская история».

Степан повернулся к бармену. Тот, белый, как мел, стоял за пивным бочонком, и не отводил глаз от револьверов.

— Все хорошо, старина, — сказал Гончар. — Наверху есть кто-нибудь?

«Идиот! С этого надо было начинать!» — запоздало обругал себя он, услышав, как на галерее второго этажа скрипнули половицы.

Он еще успел поднять голову, но в следующую секунду сверху ударил выстрел.

Ему показалось, что между лопатками врезалось индейское копье. Страшная сила швырнула его вниз, и он ударился лицом о замызганные доски пола.

10. В могиле

По крайней мере, теперь Гончар точно знал, что если ему предложат выбрать наименее болезненную казнь, он ни за какие коврижки не согласится на расстрел.

Это только со стороны кажется, что пуля, если убивает, то мгновенно. Когда испытываешь такое на собственной шкуре, то мгновения растягиваются до бесконечности. Он ощущал все, до мельчайших деталей. Сначала от удара лопнула кожа на спине. Потом раскаленный свинец впился в мясо. С треском переломилась какая-то косточка, и ее осколки вгрызались в тело, как десяток голодных крыс. Он пытался вдохнуть, но воздух уходил из него через дыру в спине, а рот наполнялся отвратительной липкой горечью…. В общем, хорошего мало. Он еще надеялся, что перед смертью хотя бы потеряет сознание, но оно все не терялось, и это было самым обидным. Гончар не мог ни дышать, ни шевелиться, он не ощущал ни рук, ни ног, а чувствовал только непрерывную жгучую боль. Не в пробитой спине, и не в голове, нет. Боль была не где-то в его теле. Он сам был болью. И при этом все слышал, все понимал, и ничего не мог сделать…

— Вы убили его, козлы, — сказал шериф. — Черт возьми, вы его убили.

— Ну и что? Ему все равно не жить, — ответил Штерн.

— Какого черта! Вы собирались его арестовать!

— Спокойно, шериф. Таких, как Питерс, можно арестовать только после смерти.

— Дай сюда кольт, умник! Я имею право задержать тебя за стрельбу в общественном месте!