Читать «Мифы Чернобыля» онлайн - страница 82
Сергей Переслегин
— У нас таких политиков на все регионы двое, вот их и переставляют…
В. Асмолов:
— А потом в научном совете Курчатовского института, где-то уже под 2000 год, меня и ещё одного парня, моего ровесника, назвали: "вот наши молодые директора" (а мне было уже 55). И многое осталось на нас, потому что следующее поколение попало "в вилку": в связи с тем, что, с одной стороны, "верхи" делали вид, что заказывают какую-то работу, а "низы" делали вид, что они эту работу выполняют, и никакой конкретной деятельности не было. Работа началась где-то в начале 2000 года, когда стали вводить в строй новые атомные станции, но в ряде направлений, в том числе и в том направлении, которым я занимался — исследование явлений, сопровождающих тяжелые аварии на атомных станциях, — не происходило ничего. Это не означало, что учёные Курчатовского института и учёные России не понимали, что эту работу делать надо…
Реплика (разработчик игр, 26 лет):
— О-па! Смотрите ребята, вот реальное отставание за счет так называемой олигархической неповоротливости управления. Это картинка маслом: "снова замерло все до рассвета". Рассвет наступил в 2000 году. Это подтвердили все физики, с которыми мы разговаривали. Итак, мы как страна или как государство опять становимся догоняющим. Вот черт, прямо обидно за державу.
Реплика (психолог, 44 года):
— Как бы запилить в голову людям на уровне родовой программы — всегда оплачивайте физиков, даже если не хватает шампанского для ваших гетерочек и их ванн. Физики — это наше все. Так не хочется размонтироваться целым обществом до Средневековья.
В. Асмолов
— Было видно, как Запад пересмотрел свои действия в области исследований тяжёлых аварий, пришло понимание, что безопасность — это не есть защита человека от техники, как некая область охраны труда, а безопасность — это наука о том, что иногда надо защищать технику от человека, надо минимизировать воздействие человека в стрессовой ситуации на технику.