Читать «Во имя Мати, Дочи и Святой души» онлайн - страница 2

На кухне колдует над кастрюлями соседка Антонина Ивановна.

– Чего, Клашенька? Опять бедуешь? Дерутся твои? А бомбочку хочешь? Ликё-ёрную!

Соседка ликерными конфетами зря не разбрасывается. У нее сын Павлик – дурачок. Огромный и бессмысленный. Павлик не говорит, а мычит только, и имени своего не очень понимает. Иногда он начинает «колобродить», и однажды в коридоре, заколобродив, прижал Клаву. И с тех пор Клава с соседкой приспособились в полном согласии: как Павлик заколобродит, соседка зазывает Клаву к себе, Павлик сажает ее на жирные мягкие колени и начинает ползать по ней толстыми пальцами. Начинает сверху и спускается туда же – куда и папусик лезет проверить, сухая ли еще и пороть ли дальше? Павлик спустится, посопит и успокоится. А соседка за это еще и большую конфету с ликером даст – бомбочку. И через мамусю подарки Клаве добавляет – тряпки всякие поношенные, пироги на праздники. Мамуся берет, а про пристрастия Павлика не догадывается. Догадалась бы – убила!

– Не могу сейчас, теть Тонь. Мамусенька ждет.

– Зайди на минутку, Клашенька. Мой совсем – заколобродил.

– Потом, может. Заснут мои.

Клава двинулась к себе. А соседка следом. Как бы случайно – ведь по дороге им из кухни.

Но перед Клавиной дверью соседка резко схватила ее сзади, толкнула к своей двери и вдавила в комнату. А там сразу перехватил дурной сопящий Павлик.

И не вырваться.

Павлик сегодня сопел и ползал пальцами дольше чем обычно.

Павлик хоть и дурной, но добрый, больно ей никогда не сделал, и Клава даже рада бывает ему помочь, тем более, что ей и не стоит ничего. Но сейчас она сидела вся окаменелая и слушала только, что за дверью делается. Расслабиться не могла.

И услышала – мамусенькины крики в коридоре:

– Где Клавка?! Где сука моя?!

Антонина выскочила в коридор, врала громко:

– Шла она! Видала я! На лестницу пошла! Я подумала, ты ее послала. В магазин или куда.

Вернулась довольная:

– К себе пошла. А то бы сюда полезла.

– Она же теперь убьет! – заплакала Клава.

– К утру успокоится. Она с вечера такая, а отдерет ее как следовает твой папаша – и успокоится. Папаша твой может – отодрать как следовает, – засмеялась соседка масляно.

– А где же я ночью?

– С Павликом перележишь. И ему легче – торопиться не к спеху.

Павлик наконец засопел часто – и выдохнул.

Клава знала этот выдох, сама встала. И он не держал.

Но пролежать с этим жирным бессмысленным боровом целую ночь было противно и представить на минутку. Это совсем другое – не то, что присесть к нему на бегу.

Разгрызая подряд вторую бомбочку – расщедрилась ради сыночка колдунья старая – Клава думала.

И когда соседка снова ушла на кухню – доколдовывать над кастрюлями, Клава тихо вышла в коридор, огляделась, не увидела никого – и пробежала к входной двери.

Вышла на лестницу, неслышно защелкнула за собой дверь и пошла вниз. Солидно и неспеша, как взрослая.

А кто сказал, что она не взрослая? Уже полгода как красные дни носит.

2

Вышла она в чем была – в джинсах и свитерке.

Дождя не было, а ветра много. Но май ведь уже, весна, мерзнуть не полагается. Скоро последние двойки растают и утекут – каникулы близко.