Читать «Вождь гверильясов» онлайн - страница 26

Придя к этому заключению, я, наконец, заснул. Сероватый свет наступающего утра медленно проникал во мрак чапарраля.

Должно быть, спал я недолго. Не успели солнечные лучи достигнуть полной яркости, как глаза мои открылись им навстречу. На этот раз мне помешали спать не шум внутри палатки, а мужские голоса, раздававшиеся неподалеку. Сперва я услышал окрик часового, потом разговор его с какими-то посторонними людьми.

Из этого странного диалога, который я привожу здесь целиком, мне стало ясно, что в наш лагерь забрели мексиканцы. С часовым они объяснялись на ломаном английском языке… Вот этот диалог:

— Кто идет?

— Друзья!

— Пароль?

— Сеньор часовой… мы лекаря… врачи, как принято говорить у вас… Врачи из мексиканской армии.

— Из мексиканской армии? В таком случае берегитесь! Что вам здесь надо?

— Мы доктора… врачи…

— Врачи? Гм… Если это действительно так, для вас тут найдется работа. Множество ваших солдат погибло от недостатка медицинской помощи. Но без пароля я все-таки не позволю вам ступить ни шагу дальше — до тех пор, по крайней мере, пока не переговорю с капралом.

Обернувшись в ту сторону, откуда раздавался голос, я увидел группу людей, просивших у строгого часового разрешения пройти. Группа эта состояла из двадцати человек, но только один из них носил военную форму. На нем был синий длиннополый мундир с позолоченными пуговицами, малиновым кантом и золотыми шнурами. Вместо военной фуражки или кепи на голове его красовалось черное сомбреро с широкими полями. Остальные части его одежды представляли собою смесь статского и военного платья. Во время похода такая смесь, конечно, допустима, но мексиканцы сильно злоупотребляли ею.

Прочие члены группы были одеты различно: одни — в полувоенных костюмах, другие — в обыкновенном платье, если только какую-либо одежду мексиканцев можно назвать обыкновенной. Некоторые из них держали в руках носилки. Остальные несли хирургические инструменты, бинты и склянки с ярлыками. Все это показало, что они составляли персонал военного госпиталя.

Их начальник и вел переговоры с часовым.

Появление медиков на поле битвы не нуждалось в объяснении. Их можно было пропустить без всяких формальностей.

Сообразив это, я крикнул часовому, чтобы он позволил им пройти, не спрашивая на то разрешения капрала.

Когда я вышел из палатки, ко мне приблизился мексиканский врач, только что изъяснявшийся с часовым на ломаном английском языке.

— Сеньор капитан, — сказал он, приветствуя меня по-военному, — я слышал, что вы говорите по-испански. Позвольте мне же перейти на мой родной язык и от души поблагодарить вас за доброту, которую вы выказали по отношению к нашим раненым. Мы не питаем к вам никаких враждебных чувств.

— Незначительные услуги, которые мне удалось оказать вашим соотечественникам, вряд ли заслуживают благодарности. Боюсь, что большинству этих несчастных они принесли мало пользы. По всей вероятности, многие из них скончались в течение ночи.