Читать «Заметки пассажира. 24 вагона с комментариями и рисунками автора» онлайн - страница 36

Знал бы он, что нас ждало.

А ждала нас работа над собой с пяти утра до десяти вечера. Медицинские процедуры на фоне полного четырехдневного голодания. Рано утром ко мне, спящему, приходила медсестра. С банкой. Медсестра давала желчегонное и ставила двухлитровую банку мне на живот. Банка втягивала в себя пупок, оставляя в центре пуза синяк. Потом ко мне, спящему, приходила медсестра с грелкой, и грелка ложилась мне на печень. Называется эта процедура игривым словом тюбаж. А потом ко мне, спящему, приходила медсестра с клизмой, и сон как рукой снимало. И тут же приходила вторая клизма. Как говорится совсем по другому поводу, и, я бы сказал, даже по противоположному: «Между первой и второй перерывчик небольшой». А потом еще процедура и еще… И как самая главная, как королева процедур – МОК. Мониторное очищение кишечника.

– Надевайте трусики с разрезом сзади и садитесь в гинекологическое кресло. Войдите в женское положение… – это как бы шутит медсестра. И в конце процедуры:

– Я вам введу маленькую клизмочку с ромашкой. Постарайтесь ее удержать.

И вот ты идешь в палату, сосредоточенный, с ромашкой в одном месте, как поручик Ржевский в бородатом анекдоте.

В общем, спустя неделю в теле образовалась необыкновенная легкость, а в мозгах – ясность. Жизнь без клизмы стала казаться неполной и пустой. Но во всем надо знать меру. Очищенные и подсаженные на овощи и раздельное питание, мы покидали санаторий, оставив в нем свои килограммы. Я – четыре, мои друзья – по восемь. По мне было заметно, по ним – не очень.

На поезд Петрозаводск – Москва билетов CВ не было, поэтому на троих пришлось взять два купе. Мы сразу выложили выданные нам с собой на каждого огурец, помидор, яблоко и банан. И, поедая все это, стали обсуждать нашу будущую жизнь с точки зрения здорового образа ее же. Толстяки клялись друг другу, что к Новому году будут весить по сто.

– Сто, Кабан, – это нормально. А между прочим, Кабан, в Бологое мне подвезут огромного копченого угря. Там угри сумасшедшие. Я уже договорился, Кабан.

– Да сейчас Свирь будет, там возьмем угря, Кабан.

Очищенные пассажиры килограммами скупали вредную канцерогенную рыбу.

– А откуда у вас здесь угрь? – спросил я. – Из Саргассова моря?

– Не философствуйте, профессор! Брать будете?

Мои толстяки купили угря на станции Бологое – не поленились встать в четыре часа утра.

– Нет, я есть сам не буду, Кабан, это детям.

– Я тоже не буду, Кабан, это Белке.

«Интересно, сколько они продержатся?» – засыпая, думал я. А еще я думал о том, что в медицине ЖКТ – это желудочно-кишечный тракт. А у нас получился тракт железнодорожно-кишечный.

Через год мы договорились встретиться снова.

Два маленьких прицепа к 24 вагонам