Читать «Канун дня всех святых» онлайн - страница 55

Самое большое, круглое — посредине, а два дома поменьше — по бокам. Никакой вывески на них не было, но, подойдя к последнему из домов, Ричард увидел открытую дверь. Почтовый ящик перед ней украшало маленькое, изящное изваяние детской, а может быть, женской, во всяком случае, весьма нежной руки. Пальцы указывали на дом. Ричард никогда не видел скульптур, столь точно передающих цвет тела; с первого взгляда он решил, что рука — из плоти, что это настоящая отрубленная рука указывает ему на обиталище Клерка.

Проходя мимо, он осторожно коснулся ее пальцем и сам немного устыдился чувства облегчения от того, что она твердая и ненастоящая.

Он прошел до конца улицы и вернулся обратно. Стояло теплое солнечное октябрьское утро, и на какой-то миг Ричарду показалось, что воздух наполнен запахом цветов. Уличный шум смолк; стало очень тихо. Прежде чем повернуть к дому, он подумал, как здесь хорошо. Приятно было ни о чем не помнить, ничего не держать в мыслях.

Те, о ком помнишь, частенько садятся тебе на голову, а это немного утомительно. Конечно, лучше так, чем никак.

Нет, Лестер ни разу не вызвала его недовольства, но здесь, где воздух так свеж и полон запаха, который никак не узнать, а Лондон затих, как лес в Беркшире, где они с Лестер провели несколько дней после свадьбы, было почти приятно хотя бы недолго побыть без нее. Он прикрыл глаза, боясь, как бы память опять не вызвала из небытия призрак. Достаточно было просто вспомнить ее в том лесу, но лучше не злоупотреблять и этим. Там ведь тоже не все было просто. Помнится, Лестер втемяшилось немедленно отправиться в ближайший городишко за каким-то особенным журналом, пока его весь не раскупили.

Ричарду он даром был не нужен. Он вполне разумно и толково объяснил, что с этим она вполне может потерпеть до Лондона. Но Лестер заупрямилась, и он, чтобы не быть эгоистом, уступил. Сейчас он стоял и удивлялся, сколько раз, оказывается, он ей уступал. Десятки примеров теснились в памяти. Он и правда уступал ей; в этом отношении он был очень хорошим мужем. Мелькнула мысль: не слишком ли он потакал ей, не слишком ли был добр? Ее тут же прогнала другая: если бы все повторилось, он поступал бы так же. Но ведь нет ее. Остается только вспоминать. Но раз теперь ее нет, он может позаботиться о себе. Это было приятнее, чем он ожидал. Наслаждение постепенно завладело им, разлилось вокруг в теплом воздухе; тихое, чистое наслаждение для его желаний и привычек, нежное, сладкое, развращающее безделье, привкус грешной праздности.

Стало неприятно, что он пришел по делу. Джонатан мог бы и сам сходить, если ему так надо. В конце концов, это ведь Джонатан собирается жениться на Бетти. Ладно, раз уж он обещал, раз уж его просили… проще сделать, чем объясняться потом с Джонатаном. И с самим собой — но признать это он не решался. С восхищением, почти с восторгом созерцал он изваяние руки; вот действительно вершина изящества. В ней нет ничего от кричащих красок Джонатана. Джонатан всегда такой страстный. А искусство, думал он, должно быть убедительным.