Читать «Зеленые холмы Африки» онлайн - страница 114

С нашим появлением континенты быстро дряхлеют. Местный народ живет в ладу с ними. А чужеземцы разрушают все вокруг, рубят деревья, истощают водные источники, так что уменьшается приток воды, и в скором времени почва — поскольку травяной покров запахивают — начинает сохнуть, потом выветривается, как это произошло во всех странах и как начала она выветриваться в Канаде у меня на глазах. Земля устает от культивации. Страна быстро изнашивается, если человек вместе со всей его живностью не отдает ей свои экскременты. Стоит только человеку заменить животное машиной — и земля быстро побеждает его. Машина не в состоянии ни воспроизводить себе подобных, ни удобрять землю, а на корм ей идет то, что человек не может выращивать. Стране надлежит оставаться такой, какой она впервые предстает перед нами. Мы — чужие, и после нашей смерти страна, может быть, останется загубленной, но все же останется, и никто из нас не знает, какие перемены ее ждут. Не кончают ли все они так, как область Гоби в Монголии, превратившаяся в пустыню.

Я еще приеду в Африку, но не для заработка. Для того чтобы заработать себе на жизнь, мне нужны два карандаша и стопка самой дешевой бумаги. Я вернусь сюда потому, что мне нравится жить здесь — жить по-настоящему, а не влачить существование. Наши предки уезжали в Америку, так как в те времена именно туда и следовало стремиться. Америка была хорошая страна, а мы превратили ее черт знает во что, и я-то уж поеду в другое место, потому что мы всегда имели право уезжать туда, куда нам хотелось, и всегда так делали. А вернуться назад никогда не поздно. Пусть в Америку переезжают те, кому неведомо, что они задержались с переездом. Наши предки увидели эту страну в лучшую ее пору, и они сражались за нее, когда она стоила того, чтобы за нее сражаться. А я поеду теперь в другое место. Так мы делали в прежние времена, а хорошие места и сейчас еще есть.

Я умею отличить хорошую страну от плохой. В Африке много всякого зверья, много птиц, и мне нравится здешний народ. В Африке хорошая охота и рыбная ловля. Охотиться, удить рыбу, писать, читать книги и видеть окружающее — вот что мне хотелось. И увиденное запоминать. Все это я люблю делать сам, хотя мне интересно наблюдать со стороны и многое другое. И еще я люблю лыжи. Но теперь ноги у меня уже не те, да и убивать время на поиски хорошего снега, пожалуй, не стоит. Теперь повсюду слишком много лыжников.

Машина обогнула излучину реки, пересекла зеленый луг, и впереди показалась масайская деревня.

Масаи, едва завидев нас, высыпали за изгородь и окружили машину. Были здесь молодые воины, которые недавно соревновались в скорости с нашим автомобилем, были и женщины с детьми — все вышли поглядеть на нас. Ребятишки были все маленькие, а мужчины и женщины — как будто ровесники. И ни одного старика!

Масаи встретили нас, как старых друзей, и мы устроили целый пир, угостив их хлебом, который сначала мужчины, а потом уже женщины ели с веселым смехом. Я велел М'Кола открыть две банки с фаршем и одну с пудингом, разделил все это на порции и роздал масаям. Я слышал и читал, будто они питаются только кровью скота, смешанной с молоком, а кровь эту берут из шейной вены, которую вскрывают выстрелом из лука почти в упор. Однако наши друзья масаи охотно ели хлеб, консервированное мясо и пудинг. Один из них, рослый и красивый, все просил чего-то на непонятном мне языке, потом его слова подхватили еще пять или шесть голосов. Видимо, они чего-то страстно желали. Наконец рослый масай сделал странную гримасу и издал звук, похожий на визг недорезанного поросенка. Тут только я сообразил в чем дело и нажал кнопку клаксона. Ребятишки с криком разбежались, воины смеялись до упаду, а когда Камау, уступая общей просьбе, еще и еще раз нажал клаксон, я увидел на лицах женщин выражение полнейшего восторга, настоящего экстаза и подумал, что, плененная клаксоном, ни одна из них не устояла бы перед Камау, стоило ему только пожелать этого.