Читать «Ради тебя одной» онлайн - страница 221

Глинский, Кузьмин

Подчиненный, Семен Кулик, застал своего начальника в весьма плачевном состоянии. Около тела крови было немного, но, посчитав входные отверстия, Семен ужаснулся. По всему выходило, что пугавший всех Кузьмин уже не жилец.

Кулик замер в недоумении. Команда о полной уборке не могла относиться к самому Кузьмину. Так что же теперь делать?

Раненый задышал сильнее, и Семен понял, что он что-то хочет сказать.

Нагнувшись к самому рту, Кулик разобрал только слабое «Зови Коляна». Но и этого было достаточно. Он набрал на сотовом известный, но обычно запретный номер Глинского. Папы, как его за глаза называли.

Глинский ответил сразу.

– Николай Мефодьевич, у нас беда, – не тратя время на предисловия, начал Кулик. – Кузьмин тяжело ранен.

– «Скорую» вызвал? – спросил Глинский.

– Нет. Думаю, не нужна ему «Скорая», – сказал Семен. – Он вас кличет.

– Мудак! – вызверился Глинский, обычно не прибегавший к сильным выражениям. – Адрес давай!

– Рядом с вашим коттеджем, от города первый дом по Лесной, направо. С красной трубой.

– Сейчас буду. Перевяжи его.

Выбежав в чем был, он запрыгнул в джип, сунул сотовый в хэндс фри и, не останавливаясь, вызвал медиков. Через семь минут он был около Витька.

– Кузьма, ты что тут учудил? – пробовал шутить Глинский. Но не шутилось: Николай видел, что Кулик был прав, оценивая состояние Кузьмина.

Тот силился что-то сказать. Сначала не получалось. Может быть, мешал Кулик, пытавшийся бинтом из автомобильной аптечки перевязать Виктора.

Нечеловеческим усилием воли Кузьмин оттолкнул Кулика и заговорил:

– Пусть все выйдут.

Глинский хотел возразить, тем более что подъехала «Скорая», но, увидев выражение лица друга, согласился.

Они остались вдвоем.

– Я умираю, – сказал Кузьма.

– Брось. В первый раз, что ли? – неубедительно возразил Глинский. Он только теперь почувствовал, что он теряет.

– Не мешай, – с усилием произнес друг. Чуть не при каждом слове и даже дыхании он явно терял силы.

– Кто тебя? – спросил Глинский. Сейчас, глядя на его лицо, трудно было предположить в нем будущего священника.

– Не о том, – перебил друга экономивший силы Кузьма. – Прости меня.

– За что? – не понял Глинский.

– Прости меня, – повторил Виктор.

– Ты бредишь, – ласково сказал Глинский и взял его за руку.

– Прости, пожалуйста. Прости, Колян.

– Хорошо, хорошо, – сказал Николай. – Успокойся. Мы же вдвоем до конца.

– Прости меня. – По запавшей щеке Кузьмы покатились слезы. – Это я убил Лену.

– Что? – не понял сначала Глинский.

– Я убил Лену, – повторил Кузьма. – У вас дверь в ванную не запиралась. Я включил фен и бросил в воду.

– Ты что? – охнул Глинский. – У тебя бред!

– Она бы сдала тебя ментам, – еле слышно шептал Кузьма. – Ты сам бы себя сдал. Ты же говорил про повинную. Она бы не отстала.

Глинский, не веря ушам, смотрел на умирающего друга.

– Тебе нельзя было в тюрьму, – после долгой паузы с трудом начал Кузьма. Облизал губы и договорил: – А взять на себя я бы не смог. Она бы тебе не позволила.

«Лена бы не позволила, – согласился Глинский. – И сам бы я себе не позволил. Господи, да что же это такое?»