Читать «Русские святыни» онлайн - страница 80

можно переписывать страницами "Люблю грозу в начале мая…", "Душой весны природа ожила", "Еще в полях белеет снег", "О чем ты воешь, ветр ночной?", "Нет, моего к тебе пристрастья я скрыть не в силах, мать-земля…", "Зима недаром злится", "Неохотно и несмело солнце смотрит на поля" и т. д.

И Тютчев не является исключением, наоборот, он ясно и определенно выразил господствующую струю русской поэзии. Это и рылеевская "Ревела буря, дождь шумел", и пушкинские "Буря мглою небо кроет", и "Я твой — люблю сей темный сад", "Погасло дневное светило". "Ветер, ветер, ты могуч", "Прощай, свободная стихия", "Роняет лес багряный свой убор", "В пустыне чахлой и скупой", "На холмах Грузии лежит ночная мгла", "Мчатся тучи, вьются тучи", лермонтовские "Тучки небесные, вечные странники", "Ночь тиха, пустыня внемлет богу, и звезда с звездою говорит", тургеневское "Утро туманное, утро седое…", некрасовские "Поздняя осень, грачи улетели", "О Волга! Колыбель моя", "Славная осень! Здоровый ядреный воздух усталые силы бодрит", "Плакала Саша, как лес вырубали". И пришлось бы переписывать и Языкова, и Майкова, и Плещеева, и Кольцова, и Никитина, и Сурикова, Минаева, Полонского, Фета, А. Толстого, Горького, Бунина, Блока, Есенина, Маяковского, Тихонова, Луговского, Корнилова, Щипачева, Заболоцкого, Суркова, Исаковского, Твардовского, Симонова, Орлова, Рубцова, Кузнецова. Ясно, что перечислены не все.

Похожее положение и в прозе, где достаточно назвать "Русский лес" Леонова, Чивилихина, Распутина, Белова, Астафьева. Английский писатель Ч. П. Сноу в своих воспоминаниях о встрече с Л. М. Леоновым пишет: "У него, как почти у всех русских писателей, всепоглощающий интерес к миру природы". Со стороны, как говорится, виднее: "У всех русских писателей всепоглощающий интерес к миру природы"! В качестве исключения Ч. П. Сноу назвал творчество Набокова, вытекающее, по словам мемуариста, "из одного краткого изысканно-извращенного периода в русской литературе", однако тут же отметил: его "профессиональные познания во всем, что касается бабочек", подчеркивали те черты, которые связывали его с соплеменниками на родине. В науке и философии русское отношение к природе образовало исключительно плодотворное направление, получившее название "русского космизма" (Н. Федоров, К. Циолковский, А. Чижевский, В. Вернадский и многие другие). Человек в его отношении к природе и космосу глядится как продолжение и выражение природы и должен жить вместе с ней, и повинуясь, и помогая ей. И понять себя мы можем лишь в связи с природой. В. Ключевский увязывал особенности взрывного-штурмового запойного характера великоросса с кратким и неустойчивым летом, когда надо "до смерти" работать, и длинной зимой, когда можно лежать на печи без работы. Автор этих строк на себе испытал психологическую ломку, связанную со сменой природного окружения. Я вырос в Таджикистане, где жизнь идет в долинах рек между высокими горами, и привык к этому, горы как бы защищали меня и создавали комфортное состояние. Переехав в Россию, чувствовал себя не в своей тарелке, словно на страшном ветру ничем не прикрытый, — ведь гор не было. Потом привык к просторам, далям, и когда попал на краткое время вновь в Таджикистан, то чувствовал себя не очень хорошо, потому, что горы сжимали, теснили, мешали, хотелось выйти из теснин и оглянуться вокруг на поля и леса. Все это вместе с пыльной листвой, выжженной травой и палящим солнцем могло доводить до галлюцинаций вроде мечтании Сухова — героя фильма "Белое солнце пустыни". И думается, что дело здесь не только в психологии, но и в физиологии, пище, составе тела, ощущении родного духа, в природе.