Читать «Русские святыни» онлайн - страница 75

Итак, личность Ленина, его психология, характер, даже кличка, среда и похороны очень русские, и это, конечно, накладывало отпечаток и на все движение. Но так ли это в теории и политике? Ведь марксизм, который исповедовал Ленин, есть плоть от плоти европеизма, и тогда возникает вопрос: как это относится к русской идее? Для ответа на этот вопрос стоит вспомнить, что ленинизм лишь по форме выглядит ортодоксальным марксизмом, а на самом деле уже в силу дополнительной (хотя бы) проработки ряда вопросов в чем-то изменился по сравнению с текстами XIX века. На самом деле, для Маркса и Энгельса сельская жизнь сопряжена с "идиотизмом", а крестьяне "реакционны" Средневековье же «темное», Герцена Маркс очень не любит, как, впрочем, долго не любил и Россию. А для Ленина главный вопрос — аграрный, революция — рабоче-крестьянская, т. е. крестьяне — революционный, а не реакционный класс. Ленин — автор статей "О национальной гордости великороссов" и "Памяти Герцена". Эти отличия лежат на поверхности, не увидеть их трудно. Тем более видно это в политике. Брестский мир, а затем нэп показали, что для Ленина иерархия ценностей выглядит так: сначала Россия, а затем коммунизм. В обоих случаях ему пришлось идти против течения, и он лично вынудил возможностью своей отставки и своим авторитетом согласиться на его решение — сначала Россия, затем коммунизм. Конечно, объяснялось это тем, что только такая схема сохраняет сам коммунизм, но реальность политики позволяла его оппонентам и врагам считать его не марксистом, а скорее Пугачевым, Петром Первым, Чернышевским, великим князем Московским, славянофилом, святым старцем и т. п. Думается, что этот вопрос — Ленин и русская идея — требует детальной и обширной особой работы.