Читать «Священная кровь и священный грааль» онлайн - страница 232

Поэтому к личности Иисуса мы приблизились со всей возможной осторожностью, не имея никакого желания доказать или опровергнуть что-либо, и никакие предрассудки не повлияли на такой подход. Историческая объективность стала нашим единственным правилом, единственно достойной нашего интереса, и, таким образом, в наших выводах мы не поставили под вопрос никакие из наших личных убеждений, не изменили в чем бы то ни было нашу систему ценностей. Короче говоря, мы ничего не выиграли и не потеряли ни в какой области.

Но что стало бы с другими? С миллионами людей в этом мире, для которых Иисус всегда был сыном Божьим, Спасителем и Искупителем вины человечества? Какую угрозу представил бы для их веры этот исторический Иисус, этот царь-священник, рожденный нашими поисками? В какой степени мы нарушим, перевернем те понятия, которые для стольких верующих представляют основу, бесценный фундамент их прикосновения к святому?

Ведь эти выводы, мы это прекрасно сознаем, противоречат некоторым главным догмам современного христианства, и против них не преминут подняться большие ереси, если не святотатства, а также и против способа, которым мы нарушили незыблемый порядок.

Однако, мы не считаем, что каким-либо образом нарушили святость Иисуса или признали его в глазах многочисленных верующих, его почитающих; если мы лично в принципе не принимаем его божественность, то ни один из наших выводов не представляется препятствием этому убеждению. Просто мы думаем, что в случае с Иисусом понятие божественности не является несовместимым с тем, что он имел жену и детей, и что нет никаких причин для того, чтобы считать его бесполым существом. Действительно, даже если он и мог быть сыном Божьим, ничто не запрещало ему жениться и создать семью.

Вся христианская теология основана на принципе воплощения Иисусом Бога на земле. Бога, полного сострадания к людям, к своим же созданиям, принявшего человеческий облик и ставшего человеком среди людей; Бога, проводящего личный эксперимент в человеческих условиях и познающего, как и его создания, страдание, одиночество, горечь и отчаяние; Бога, противостоящего, как и тот, кого он создал, земным порокам, а потом и смерти; Бога, покидающего свое далекое царство, чтобы стать человеком в самом глубоком, самом полном смысле этого слова, разделяющего каждодневную судьбу человека и познающего его, как никогда еще в Ветхом Завете ему не было дано его понять; наконец. Бога, искупающего и оправдывающего человеческую природу, пострадав через нее и придя к смерти…

Опять же, как принять, что Иисус познал все это своим человеческим опытом, если он не знал двух главных аспектов – физической любви и отцовства? Можно ли по-настоящему в этих условиях считать, что он был человеком? В наших глазах это невозможно, и Воплощение для нас, повторяем, не может считаться истинным, если Иисус не был помимо всего прочего супругом и отцом. Иисус из Евангелий, то есть из официального христианства, неполон, ибо Бог, воплощенный в нем, лишь частично принял облик человека. Тот же, о котором говорили мы, напротив, человек до конца, и видится он нам, безусловно, более правдивым, более доступным современному человечеству, так как такой Иисус действительно похож на него. Это основная причина, из-за которой мы искренне считаем, что ничего не убавили в его бесподобном ореоле.