Читать «Эпоха Павла I» онлайн - страница 11

В спальне императора тоже была потайная дверь, позволявшая выйти на скрытую от посторонних глаз лестницу, ведущую в комнаты под спальней, одна из которых принадлежала любимице Павла княгине Гагариной, в девичестве Лопухиной, — его фаворитке.

Став замужней дамой, Анна Петровна частенько оставалась ночевать в своей тайной опочивальне Михайловского замка, и чем чаще это случалось, тем ее муж становился надменнее, все полнее ощущая собственное величие и значимость.

АЛЕКСАНДР ВАСИЛЬЕВИЧ СУВОРОВ (1797–1800)

Из опалы — в бой

Меж тем в жизни великого полководца наступил последний период — самый выдающийся и самый трудный. Ему было шестьдесят семь лет, и после громокипящей вселенской славы, после лавровых венков, медных труб и царских резиденций, оказался он в захолустном имении своего отца, в гиблом «медвежьем углу», от которого до ближнего уездного городка Боровичей считали сорок верст. Двухэтажный отцовский дом обветшал, сад почти одичал, и даже маленькая бревенчатая церковка, построенная во имя святого Александра Невского, тоже пришла в запустение.

Как только Суворова привезли в Кончанское, к нему тут же явился боровичский городничий премьер-майор Вындомский, оказавшийся, впрочем, весьма порядочным и, как показало время, доброжелательным офицером.

В июле приехала дочь Наташа, два года назад вышедшая за Николая Зубова — брата всесильного фаворита Екатерины Платона Зубова. Тогда ее брак считался блестящим, сейчас марьяж уже был не тот — Екатерина II умерла, звезда братьев Зубовых закатилась. Наташа приехала с маленьким сыном Сашенькой, чему дед был несказанно рад. Но радость оказалась мимолетной: осенью дочь с внуком уехала в Петербург. Ближе к зиме появился в Кончанском Николаев, тот самый, что увозил Суворова из Кобрина, уже повышенный в чине, ставший официальным осведомителем властей.

Узнав об очевидной немилости государя к фельдмаршалу, оживились все недоброжелатели Александра Васильевича. Майор И. Ф. Чернозубов вчинил ему иск на восемь тысяч рублей, полковник Л. Шиллинг фон Канштадт — на три с половиной тысячи. Всех превзошел польский граф Ворцель, представив иск на пять тысяч шестьсот двадцать восемь червонцев. Не осталась в стороне и Варвара Ивановна, потребовавшая от мужа его московский дом и ежегодную пенсию в восемь тысяч рублей. И в результате получилась кругленькая сумма — около ста тысяч, а доход его со всех имений составлял лишь половину этого…

Что оставалось Суворову?

Он работал в саду, много читал, не теряя интереса к текущим отечественным и европейским делам, особенно пристально следя за «неистовым корсиканцем» и его комбатантами. Подружился с местным священником, посещал все службы, а по праздникам вместе с крестьянами пел на клиросе.

По соседям-помещикам почти не ездил, отговариваясь, что сие запрещено ему государем, ибо он — в ссылке, что, впрочем, так и было, потому и к нему визитов тоже почти никто не делал.