Читать «Соль жизни» онлайн - страница 47

Подтвердились мои самые худшие опасения: сколько я ни старался, но только в течение целых двух дней мы не могли найти друг друга. То ли от огорчения, то ли со злости, но корабль с моим братом на борту отправился в Гонолулу. И уж как по рации поносил меня брат…

Но мне было не до этого. Погода в тот год стояла необычная. Хотя мы приближались к Гавайям, солнце было все время закрыто облаками. Ночью я пытался сориентироваться по Полярной звезде, но из-за облаков, из-за того, что звезда — это тебе не солнце, она маленькая и тусклая, — сделать это было нелегко. И только ветер дул исправно. Мы плыли и плыли, но долгота оставалась для нас неизвестной, и потому мы не знали, насколько продвинулись к западу. Мы стали всерьез беспокоиться, как бы не промахнуться, не пролететь мимо Гаваев.

Существует выражение: «Переживать до колик». Так вот никогда — ни до, ни после — у меня так часто не болел живот, хотя алкоголя я на борту не употреблял.

К этому времени мои товарищи уже сообразили, что их штурман никуда не годится. Видя, как я удручен и даже отказываюсь от выпивки, они сочувствовали мне, а тот, кто участвовал в гонках по Южно-Китайскому морю вместе с тем штурманом, который на сей раз не смог приехать, говорил: «Еще немного — и можно будет включить радио и поискать Гонолулу. Вот тогда мы узнаем, куда нам плыть дальше! Там и пойдем фордевиндом». Но я все равно не мог успокоиться.

Мои друзья были беспечны, но я-то, в отличие от них, кое-что знал про море и про то, насколько оно непредсказуемо. Я представлял себе разные ужасы, меня стала мучить бессонница.

Поскольку мы не могли измерить долготу, то и расстояние до Гонолулу оставалось нам неизвестным. Мы измеряли расстояние лагом, но и это не помогало, поскольку ошибка измерения была чересчур велика. Мой вывод был таков: ошибка составляет около десяти миль в день. Неудивительно, что мы разминулись с кораблем, на котором находился мой брат.

Оттого ли, что японские члены экипажа сочувствовали мне, но только они не проявляли особого беспокойства, зато американцы — после того, как несколько раз мы уже было подумали, что видим землю, — пришли в полное уныние.

Фостер и его племянник Дэвид бездельничали, они сидели на корме и не хотели ничего делать. Пустыми глазами они глазели на горизонт и вздыхали. Когда я в очередной раз выходил на палубу со своим бесполезным секстантом, они с надеждой смотрели на меня и повторяли: «Где мы? Где мы?»

Фостер все больше терял контроль над собой и стал говорить, что беды не избежать, а потому нужно вызывать сторожевой корабль.

Слыша это, другие члены экипажа сердились, говорили, что уже столько проплыли, что сняться с соревнований было бы обидно, вполне серьезно обсуждали возможность запереть этого деда в гальюне. Но в конце концов решили, что корабль слишком маленький, и тогда на всякий случай в одном хитром месте отсоединили проводок в рации.