Читать «Что было и что не было» онлайн - страница 69

«Помилуйте, — трагическим полушепотом свистел Лев Исаакович, прижимая обе руки к груди. — Помилуйте!» — и руки разлетались в стороны. — «Солдаты…» — правая рука загибала один палец на левой — «…революционной…» — загибался второй палец — «…армии…» — третий палец прижимался к ладони — «…запирают мою прислугу в ванную комнату и…» — сжатые в кулаки обе руки мотались в воздухе, вколачивая, как гвоздь, каждый слог — «…до ут-ра на-си-лу-ют ее!»

Военный возражал скучным голосом, ссылался на военную обстановку, на то, что часть — фактически — находится в тылах противника, отчего дисциплина расшаталась, а бойцы нервничают. Упомянул о том, что такие случаи бывали в самых что ни на есть регулярных армиях, например, в царской во время галицийской кампании. Истощившийся Лев Исаакович в последний раз заявил: «Товарищ адъютант! Прошу вас довести до сведения командира мое глубокое гражданское возмущение и категорический протест!» — И скрылся где-то в глубине дома.

На Тюремной площади, пожирая нары из камер заключенных, пылал огромный костер. На нем, надетый не то на пику, не то просто на кол, жарился здоровенный кабан, и вокруг него, под лихой надрыв захлебывавшихся гармошек, лязгая оружием и шпорами, помавая исполинскими чубами, парами танцевали жеманную польку пьяные бойцы.

«Шалит братва, отдыхает», — сказал красноармеец с умиленным сочувствием. Он остался с братвой, а я пошел дальше. Добрался я до домика моего лучшего друга, не вызвавшего революционных вожделений, и узнал, что с «нашими», в общем, обошлось. Кто затаился дома, кто спрятался в менее «людном» месте: один просидел два дня и две ночи на заброшенном еврейском кладбище. Вообще убитых — если не считать взятых с оружием в руках — было сравнительно мало. Мучительно погиб один из наших однокашников, живший на окраине. Ни к белым, ни к зеленым, ни к красным решительно непричастный. Когда большевики ворвались в город, он у себя во дворе под развесистым деревом неизвестного происхождения предобеденно прохлаждался: не то пил чай, не то читал книгу, конечно, без погон и прочих знаков различия, но в офицерском хаки, которое, что называется, «донашивал». По неизвестной причине (вероятно, добрососедскому доносу) его голыми шашками гоняли по двору, пока он не свалился замертво. Мать смотрела на все из окна, и ее пустили только к трупу.

Но в общем, революционные герои главным образом интересовались «изъятием ценностей». Правда, они тоже очень настойчиво искали вербовщика Деникина, но у него, вероятно, была своя агентура, потому что след его, как след Тарасов у Гоголя, отыскался уже только в «цветных» частях.

Рассказывали (но, возможно, что это было творчество «ворожих до уряду»), что, когда городской голова (щирый украинец), беспокоясь за участь сограждан, вышел навстречу ворвавшемуся в город первому взводу, как полагается, с хлебом-солью, подскакавший навстречу всадник отстранил и то, и другое саблей и торопливо спросил: «Где казначейство?» Слегка дрожащей рукой городской голова указал направление, и моментально весь взвод, как медный всадник, поднял коней на дыбы и ринулся в указанную сторону.