Читать «Голова античной богини» онлайн - страница 61

— Какими способами прибудет товар, меня не интересует, — сказал тот второй, без маски, — вот задаток.

«Покровитель искусств» вынул пухлый, туго набитый деньгами бумажник. Геннадий Савельич втянул голову в плечи, резко, как-то по-звериному оглянулся, но, очевидно, «свободный художник» имел в этих делах опыт, и немалый. Он усмехнулся, но тут же лицо его напряглось, сузились глаза.

— А ну, спокойно! Стоять! — жёстко приказал он.

«Как собаке, — подумала Витя, — как им только не стыдно — одному говорить, другому слушать».

— Отойди на три шага, — приказал Аркадий Витальевич, — мало ли что может случиться. Человек ты жадный и глупый. А по глупости, сдуру, возьмёшь и захочешь разбогатеть на малое время. Придётся ломать тебе руку.

Здоровенный мужик Геннадий Савельич как-то странно хлюпнул носом.

— Ладно. Стой, где стоишь.

— Ну и «свободный художник»! — прошептал Андрей. — Они что — все такие?

— Не говори ерунду! И вообще — помолчи! — огрызнулась Витя.

Аркадий Витальевич отсчитал довольно много денег, взвесил их на ладони, поглядел на Федькиного отца, словно раздумывая, стоит давать или не стоит, и половину снова сунул в бумажник.

Федькин отец взвыл:

— Да чего же вы! Чего ж вы, Аркадий Витальевич?! Уговор дороже денег!

«Покровитель искусств» усмехнулся.

— Малоуважаемый Геннадий Савельич. Только что на этом самом месте вы изволили утверждать, что ничего дороже денег не бывает, и вдруг такие слова! Уговор… Ты мне ещё про совесть скажи.

— Так я… так вы… — заметался Федькин отец. — Вы ж обещали.

— Правильно. Будет всё сделано — получишь остальное. И не ори, а то и без них останешься.

Он сделал вид, что собирается спрятать в бумажник остальное. Геннадий Савельич испуганно метнулся к нему.

— Ладно, ладно. Не бойся. Получи.

Брезгливо (даже ему, видно, противно было глядеть на Федькиного отца) сунул деньги в его трясущиеся руки.

Витя взглянула на Андрея и без всяких слов поняла, что тому, как и ей, охота провалиться сквозь землю. Глядеть на такое и то было стыдно.

— А теперь, голубчик, запомни: шутить со мной не надо. Повредишь драгоценное здоровье, а оно у тебя одно. Ты ведь помнишь меня, — пробормотал он и громче уже продолжал: — Но я всю жизнь мечтал быть художником. Прекрасное занятие, знаешь ли. Впрочем, что ты можешь об этом знать…

Геннадий Савельич хмыкнул и тут же проглотил свой смешок под мимолётным взглядом собеседника.

— С тобой что со столбом разговаривать. Короче: завтра, и чем раньше, тем лучше, чтоб всё было на месте… Вы меня понимаете, Геннадий Савельич? — деловито осведомился Аркадий Витальевич.

— Да чего уж там, Генка я, как прежде, — засмущался Федькин отец. — Всё будет, как договорились.

— Для Генки ты уже староват — сын вон уже какой вымахал, — а насчёт кое-чего другого не сомневаюсь. Не враг же вы себе, Геннадий Савельич, — вежливо отозвался «художник».

Но было в его голосе, в этой нарочитой вежливости что-то такое, от чего у Вити мурашки по спине пробежали. Ей было страшно. Она вцепилась в ладонь Андрюхи и не выпускала до тех пор, пока те двое не свернули в боковую аллею. Ребята выбрались из кустов, сели на скамью так, чтобы видеть спины «художника» и Федькиного отца, долго молчали.