Читать «Завтра, завтра, завтра и так далее» онлайн - страница 6

Проссер сложил записку и сунул ее в боковой карман.

– Останьтесь после занятий, Глория, – сказал он, затем обратился к Джеффри: – Попробуем еще раз. Начните сначала…

Пока мальчик читал отрывок, раздался звонок. Это был последний урок. Комната быстро опустела. В классе осталась лишь Глория.

Он не заметил, когда именно начался дождь, но лило уже вовсю. Марк ходил по классу, закрывая палкой форточки и опуская занавески. Капли дождя отскакивали от его рук. Разговор с Глорией он начал решительным голосом. И решительный голос, и процедура закрывания форточек предназначались для того, чтобы защитить их обоих от смущения.

– Так вот, насчет записок в классе…

Глория точно застыла за своей партой в первом ряду. По тому, как она сидела, сложив обнаженные руки под грудью, ссутулясь, он понял – ей зябко.

– Во-первых, мазюкать записки, когда говорит учитель, невоспитанно, – начал Марк, – а во-вторых, глупо писать то, что могло бы прозвучать не так дурацки, если бы это было сказано вслух…

Он прислонил палку к стене и пошел к своему столу.

– Теперь насчет любви. На примере этого слова можно показать, как мы опошляем наш язык. Сегодня, когда это слово мусолят кинозвезды и безголосые певички, священники и психиатры, оно просто означает весьма туманную привязанность к чему-либо. В этом смысле я «люблю» дождь, эту доску, эти парты, вас. Как видите, теперь оно ничего не значит… А ведь когда-то оно говорило о весьма определенных желаниях разделить все, что у тебя есть, с другим человеком. Пожалуй, пришла пора придумать новое слово. А когда вы его придумаете, мой вам совет – берегите его! Обращайтесь с ним так, как если бы вы знали, что его можно истратить лишь один раз. Сделайте это если не ради себя, то хотя бы ради языка…

Он подошел к столу и кинул на него два карандаша, как бы говоря: «Вот и все».

– Я очень сожалею, – сказала Глория.

Несказанно удивленный мистер Проссер пролепетал:

– Ну и зря…

– Но вы не поняли!

– Очевидно! И, вероятно, никогда не понимал. В вашем возрасте я был такой, как Джеффри Лангер…

– Не могли вы таким быть. Спорить могу. – Девочка почти плакала, он был в этом уверен.

– Ну и будет, будет, Глория. Беги! Забудем об этом…

Медленно собрав книги, прижав их обнаженной рукой к груди, Глория вышла из класса. Она шла такой унылой, такой характерной для девочки-подростка шаркающей походкой, что ее бедра, казалось, проплыли над партами.

«Что нужно этим ребятам? – спрашивал себя Марк. – Чего они ищут? Скольжения, – решил он. – Научиться жить без трения, скользя. Скользить по жизни всегда ритмично, ничего не принимая близко к сердцу. Крутятся под тобой колесики, а ты, собственно, никуда и не едешь. Если существуют небесные кущи, то там, наверное, вот так и будет. Хм… „В поэзии он как Бог в небесах“. Любят они это слово. „Небеса“ эти почти во всех их песнях…»

– Боже! Стоит и мурлыкает!

Марк не заметил, как вошел в класс Странк, учитель физкультуры. Уходя, Глория оставила открытую настежь дверь.