Читать «С вечера до утра» онлайн - страница 10

Бугаем, болотной коровой, большой выпью называют эту птицу, которая столь странными серенадами с ранней весны и по июль приглашает самок на свидание. Они, невидимые в темноте, летают вокруг. Увидев, услышав их, самец выпь «мычит» еще азартнее и громче.

Выпи тоже порой живут вблизи от наших загородных домов, но многие ли их видели? Умеют таиться, пожалуй, получше болотных курочек. В упор увидеть выпь почти невозможно. Замрет, вытянув стрелой вверх тело, шею, клюв, в одной вертикали. Оперение у выпи — в тон тростников и болотных трав. А если стебли, укрывшие ее, колышатся на ветру, то и выпь покачивается в одном с ними ритме!

Загнанная врагом, выпь устрашает его как филин-пугач. Распушенная, припадает к земле: крылья раскинуты, полусогнуты, шея и перья на ней вздуты колоколом. Неожиданное превращение стройной птицы в несуразное пугало невольно заставит отшатнуться протянутую руку или оскаленную пасть. Короткого замешательства нападающего достаточно, чтобы улететь.

Прежде думали, что, производя свои странные звуки, выпь опускает клюв в воду и «дудит». Позднее заметили — все не так. Выпь раздувает пищевод, и получается резонатор. Потом она то поднимает голову вверх, то роняет ее на грудь и, выдыхая воздух, бубнит басом: «У-трумб-бу-бу…»

На юге страны, в местах болотистых, у воды, громким криком «квау-квау!» заявляет о себе небольшая, коротконогая цапля, названная кваквой. Коротконогая она, разумеется, относительно, в сравнении с другими ее голенастыми родичами, у которых чешуйчатые ноги-трости не в меру тонки и длинны. У кваквы спина и «шапка» на голове черные, крылья серые, а брюшко белесое. На затылке (весной и летом) два — четыре длинных тонких белых пера. Это и брачное украшение, и сигнальный вымпел.

Кваквы ловят рыбу, лягушек и насекомых по ночам и в сумерки.

В темноте, когда возвращаются они к гнезду, нелегко разобрать, кто подлетает — свои или враг? Чтобы детишки их узнали, кваквы предупреждают птенцов особым наклоном головы. Приближаясь к гнезду, кваква прижимает клюв к груди, и птенцы видят тогда ее сине-черную «шапочку» и несколько белых перьев над ней: цапля распускает их веером.

Если не будет этой сигнальной позы мира и родительского привета, птенцы испуганно, враждебно замрут в боевой позиции и, защищаясь, станут клевать нарушившего правила родителя. Даже аппетитная лягушка в его клюве не умиротворит их, не утихомирит агрессивных наскоков на кормящую мать или отца.

Лягушачьи концерты и жабьи похождения

Теперь приглашаю вас взглянуть любопытными, не брезгливыми глазами на то угощение, которое кваква принесла детям и держит в клюве. Это могут быть разные лягушки, их легко запомнить и знать полезно.

Хоровые неблагозвучные (согласен!) песнопения лягушек — обязательный аккомпанемент ко всем звукам летних ночей (в местах, разумеется, достаточно сырых).

«Уорр… уорр… уорр… круу!..» — размеренно, громко, гортанно, раздувая серые резонаторы — пузыри в углах рта, — кричат (и днем и ночью, а вечером особенно) большие зеленые лягушки. Их называют озерными, хотя чаще их можно встретить тем не менее на берегах больших и малых рек. Внезапное резкое — «кре-кре-кре… нек-нек-нек…» — каркающее соло то одного, то другого самца вырывается грубым крещендо из слаженного монотонно звучащего кваканья.