Читать «Сумерки Бизнесонии» онлайн - страница 6

— Откуда ты это взял?

— Ты хоть бы свою газету читал, Фить. Вот заметка. «Самоубийство доктора Хента». Это твоя заметка, Тау? Что там произошло?

— Да, моя, — отозвался Тау Пратт неохотно. — Я взял материал в полицейском управлении. Никаких подробностей узнать не удалось.

— Молод еще! — пренебрежительно бросил в его сторону Трехсон. — Попадись это дело мне, я раздул бы его на полполосы.

— Господин Грахбан сказал, что пяти строк достаточно, — смущенно пояснил Пратт. — Он не хочет раздувать…

— Ну тогда другое дело, — заметил Трехсон. — А жаль, я бы заставил эту обезьяну в гробу перевернуться.

Тау поднялся из-за столика и направился к двери. Трехсон стал ему еще более противным. «Почему он преследовал Хента? — размышлял Тау. — Может быть, статьи Трехсона и привели доктора к самоубийству? Надо выяснить, кто вынудил Хента принять цианистый калий и почему так немногословен был на этот раз полицейский комиссар».

ГЛАВА ВТОРАЯ

Тау Пратт никогда не мечтал о карьере журналиста. Рассказы о ловцах новостей, сделавших карьеру благодаря тому, что умели, не смущаясь, лезть в окно, когда их выгоняли в дверь, вызывали у него чувство омерзения.

За два года пребывания в редакции «Вечерних слухов» он не нашел там себе друзей и не достиг прочного положения. Все, начиная с главного редактора господина Грахбана и кончая стариком швейцаром, относились свысока к тихому сотруднику. Любой репортер зарабатывал больше Тау. Сотрудники потешались над его щепетильностью, удивлялись тому, что человек, рискнувший посвятить себя газетному делу, тщится пробить себе дорогу правдой.

Только один человек в редакции уважал Тау. Это был выпускающий Честер Богарт. В той степени, в какой это зависело от него, Богарт всегда старался сохранить в номере заметки Тау. К каким только уловкам он при этом не прибегал подчас! И заголовки над соседними заметками переберет шрифтом помельче, и линеечки, отделяющие одну заметку от другой, выбросит, где возможно! Все ухищрения пускал он в ход, чтобы страница, на которой помещена заметка Тау, попала на глаза редактору вполне законченной и не нуждалась в сокращениях. Честер знал: если потребуется что-нибудь выбросить из газеты, уберут прежде всего заметку Пратта. К материалам Тау в редакции относились с такой же бесцеремонностью, как и к нему самому.

Богарт часто с иронией говорил Тау:

— Почему вы не пишете так, как другие, например, этот Трехсон? Зачем гнаться за правдой? Кому она нужна? Пишите, что взбредет в голову. Вас будут печатать на первой странице, и вы получите большой гонорар. А с правдой вы останетесь без штанов. Правда у нас не приносит доходов.

Скажи это кто-нибудь другой, Тау принялся бы ожесточенно защищать свое право писать правду, наговорил бы собеседнику немало колкостей. Но Тау понимал, что Богарт шутит.

— Не могу я быть таким, как Трехсон. Брр! Не могу… Не по мне это.

— Тогда не надо было идти в газету.

Лицо Тау становилось печальным.

— А что мне оставалось делать? Отец умер, пришлось бросить университет. Хорошо, что мне помогли устроиться в редакцию.