Читать «Портрет А» онлайн - страница 58

Будь я народом, я бы не хвастался изобретением игрушки диаболо. Вот уж нет — я бы скорее стыдился и скрывал этот факт от себя самого. И постарался бы в будущем придумать что-нибудь получше.

Китайцы и белые страдают от одной и той же болезни.

Днем они возятся с делами, а потом подавай им игрища.

Не будь театра, и для китайцев-горожан жизнь стала бы невыносимой. Им нужна тысяча развлечений.

В игре для них — настоящая жизнь. В Макао в игорных домах китайцы слегка оживляются, но, боясь выглядеть смешными, вскоре выходят выкурить трубочку опиума, а потом, накурившись до одури, возвращаются в зал.

На улице постоянно слышишь звук падающих монет, крики «орел или решка?» и видишь кучки людей, которые следят за происходящим и молятся.

Несмотря на все эти развлечения, китайцев преследует одна болезнь: бывает, что они теряют способность смеяться. Так усердно скрытничают, строят планы, делают важные лица, что разучиваются смеяться. Жуткая болезнь. Видел я одного отзывчивого ребенка, который из сыновней любви натыкался на ведра с водой и в них плюхался — чтобы развеселить родителей, страдавших этой болезнью. А зная, что китайцы 1) терпеть не могут воду и 2) боятся быть смешными, — понимаешь, как тяжела болезнь, от которой требуется такое лечение, и к каким подвигам обязывает в Китае сыновняя любовь.

* * *

Предположим, что китайцы — это такие животные. Индусы — другие животные, то же самое — японцы, русские, немцы и так далее. И в каждой породе — три разновидности: взрослый мужчина, ребенок и женщина. Три мира. Мужчина — существо, которое плохо понимает и ребенка, и женщину.

И ни они, ни мы не правы. Очевидно, мы все ошибаемся.

По той же логике, не стоит задаваться вопросом, был ли Конфуций великим человеком. Надо понять, был ли он великим китайцем, хорошо ли понял китайцев (вероятно, да) и хорош ли тот путь, который он им указал (что не факт).

То же относится к Будде в Индии и т. д.

Философия, как правило, приближает каждую из этих разных пород людей к тому, что типично для этой породы, но иногда и отдаляет.

Поэтому трудно сказать, то ли Конфуций и Лао-цзы китаизировали китайцев, то ли, наоборот, декитаизировали, и когда Мэн-цзы объявил, что война и все с ней связанное — ниже достоинства империи, развил ли он в китайцах трусость и подавил ли в них воинские порывы. Имейте в виду, что, во-первых, если уж китайца выведут из себя, то он просто бес, ничем не удержишь, так что малаец в состоянии амока рядом с ним просто душка, а во-вторых, смелость в Китае проявлялась по меньшей мере так же часто, как в других странах, и к смерти китайцы относятся с невероятным презрением.

* * *

Чтобы устроить муравьиный бой, советуют оторвать нескольким муравьям по лапке, сбить искалеченных муравьев в кучку и так покатать по земле, немного надавливая сверху, но не слишком сильно.

Редко бывает, чтобы они от этого не разозлились, — они впадают в какое-то опьянение и забывают все законы рода и муравьиной взаимопомощи.

Вскоре выявляются победители.